Жатва душ. Несущий свет
Шрифт:
— Ничего сложного. — Сергеич взял две рации, сел рядом с Эдриком, одну отдал ему. — Лучшее, что может быть, «Моторола»! Смотри. Как там по-англицки? Лук хиа! Смотри, Эдик, проще пареной репы. Вот здесь, сверху — антенна, а рядом с ней два переключателя.
Я перевел, Эдрик кивнул — типа понял.
— Вот этот вообще не трогай, это выбор канала, — продолжил Сергеич, удивляя словарным запасом. — Крутанешь, окажешься на другой частоте и хоть оборись, мы тебя не услышим. Как сейчас поставим всем одинаково, так и пусть будет. Антенну тоже не трогай, она тебе не мешает.
Сергеич
— Вот эта ручка, крайняя, крутишь ее по часовой стрелке, вот та-а-ак. Сначала щелчок — она включается. Смотри, вот тут видишь — индикатор загорелся. А дальше чем сильнее крутишь, тем громкость выше. Вот и все. А теперь самое главное. Рация — по-лу-дуп-лекс-на-я! То есть ты либо слушаешь, либо говоришь. Когда слушаешь, вот эту кнопочку, которая у тебя под пальцем, нажимать не нужно, рация работает как приемник. А когда хочешь что-то сказать, нажимаешь ее, и рация работает как передатчик. Тут есть одна тонкость: говорить может кто-то один, остальные слушают. То есть по очереди: ты говоришь — я слушаю, я говорю — ты слушаешь. Для этого люди используют такое слово — прием! Нажимаешь кнопку — говоришь. Перед тем, как ее отпустить, тоже говоришь «прием». На той стороне понимают, что теперь он может говорить. Давай попробуем.
— Приом! — Эдрик посмотрел на Сергеича, нажав кнопку, потом отпустил ее. — Приом!
— Правильно! Ну и вот эта штука может работать пару суток без зарядки. А потом сюда, в стакан, ставишь минут на двадцать, и она полностью заряжается. Штука очень надежная, можно уронить, можно намочить — ничего с ней не будет. Такими вояки, спасатели всякие пользуются. Ей можно орехи колоть и гвозди забивать. А еще — по твоей дурной башке постучать, чтобы ты все это понял. Как там? Андестенд?
Я перевел, Эдрик радостно закивал.
— Ща проверим.
Сергеич вышел из диспетчерской, они проверили связь, Эдрик усвоил, как все работает, и электрик сказал:
— Вот и славно. Пусть зарядятся пока, а я соберу пилу. Молитесь, собаки сутулые!
Пока он занимался, я инструктировал Эдрика, что говорить, если люди Папаши его поймают: во-первых, не понимать их и прикидываться дурачком. Говорить, что жил в рыбацкой деревне, потом прятался под лодками. Нас не видел и не знает. Рацию скинуть заранее, но, если вдруг не успеет, сказать, что нашел.
Через пятнадцать минут целостность бензопилы была восстановлена. Сергеич встал с ней, бледнея и трепеща. Мы уставились на него, затаив дыхание. Я и правда начал бы молиться, если бы умел.
— Момент истины! — проговорил Макс. — Давай, тяни за тросик! Ну?
Сергеич вдохнул, выдохнул, дернул… Безрезультатно. Второй раз дернул, и пила заревела, а он принялся носиться с ней и орать, обещая Папаше и бездушным, что расчленит их особо извращенным способом.
В общем, самое мощное оружие ближнего боя мы вернули к жизни, и сразу прибавилось уверенности и азарта.
Выключив генераторы, вооружившись и забрав рации, мы отправились к БТСу Сергеича, надеясь, что его не привалило стволом.
К счастью, джип остался целым и новых завалов
Странно, но перед столь ответственной вылазкой я совершенно не нервничал. Был уверен, что все у нас получится, в общине все в порядке, а если и не в порядке, то сложилось наиболее благоприятным для нас образом.
* * *
Когда добрались до перевернутого грузовика, Эдрика пустили вперед, проинструктировав, чтобы далеко не уезжал, ехал на скорости 30 км/ч и был всегда на связи. Парень внимательно выслушал пожелания, покивал, пообещал все делать, как я сказал, и укатил, а мы подождали минуту и поехали за ним с такой же скоростью.
Остановились мы предположительно в километре от «Кали» — там же, где и Эдрик.
Я еще раз сказал ему, что делать: выключить мотор мопеда и заводить его только в случае нападения зомби — скорости должно хватить, чтобы уйти. Бездушные стали появляться, правда, не в таком количестве, как раньше. Иначе я мальчишку бы не отправил на разведку. Велел не геройствовать и не ввязываться в бой, а если увидит людей Папаши — сразу назад, никакой самодеятельности.
Парень кивал, хотя видно, что он не со всем согласен, но привык слушать старших. Последним указанием было: если врагов в «Кали» точно нет — сообщить нам и идти в отель, не рисковать.
Повторив все своими словами, Эдрик укатил и вскоре исчез из виду.
Сергеич замаскировал джип в кустах, и они с Максом затаились в салоне. Отдав им Кроша, я постучал в окошко и сказал:
— Я скоро вернусь. Сидеть смирно, на рожон не лезть, зомби не мочить, как бы ни хотелось. Сделаем это на обратном пути, как раз они из нор своих вылезут.
— Понять бы еще где их норы, — задумчиво произнес Макс, сжимая и разжимая пальцы от предвкушения. Для него эта поездка была важнее, чем для нас. Похоже, втрескался парень по уши.
По моим подсчетам, у меня было минут пятнадцать, чтобы вступить в контакт с зомби, а потом предстояло или продолжить тестировать браслет, или идти в общину. Буду решать проблемы по мере поступления.
Прежде мне нужно испробовать браслет уже по-взрослому, убедиться, что он сработает именно так, как я задумал.
Я углубился в джунгли, старательно прислушиваясь к звукам. Буря постепенно утихала, оставив разбросанный повсюду мусор и сломанные деревья.
Зомбаков пока видно не было. Наконец шагах в двадцати послышалось натужное: «Бу-э-э-э».
— Уж заскучал по тебе, сукин ты сын, Нахум Панганибан, — пробормотал я.
Обернувшись, увидел бездушного 2-го уровня в изодранном дождевике. Ноги его по щиколотку утопали в грязи, полы дождевика были перепачканы бурой жижей. На вид — турист, которого начало апокалипсиса застало в плохом месте и в плохое время.