Жажда
Шрифт:
– Согласен, - отвечает Захар и поворачивается ко мне, прищуривается: - Ну как оценишь? Нормально справляюсь?
Я только киваю.
Он берется за край футболки, тянет вверх, но вдруг замирает и оскаливается, начинает ощупывать пальцами плечо.
– Что случилось? – спрашиваю и подхожу ближе.
Захар косится на меня, медлит, но все же отвечает:
– Сустав надо вправить.
– Когда ты успел повредить руку? На тебя напали прямо в коридоре? Вот почему ты так быстро вернулся?
Я замечаю
– Я просто размялся, - отмахивается Захар. – Не дергайся.
– Твоя футболка…
Дотрагиваюсь до ткани и тут же отдергиваю руку, с ужасом смотрю на кончики своих пальцев.
– Кровь, - роняю глухо. – Тебе срочно нужно в медпункт.
– Ерунда, - хмыкает. – Шов разошелся.
Задирает футболку на животе, сдергивает свои повязки.
– Видишь? Ничего нового. Само заживет, - бросает равнодушно, заливает рану спиртом и не издает ни звука, лишь снова оскаливается. – Это царапина.
Я смотрю, как напрягаются рельефные мышцы на его животе, как вздуваются и разбухают вены на торсе, подчеркивая идеальный пресс.
Захар выглядит как робот. Машина без чувств. Но он тоже способен ощущать боль. От меня не укрывается то, как парень снова двигает плечом и прикрывает глаза, резко берется за раковину, сдавливает так сильно, что кажется поверхность сейчас треснет. Его челюсти стиснуты, желваки проступают через гладкую кожу.
– Врач должен…
– В лазарете одни стукачи, - обрывает. – Сразу настрочат рапорт.
– Давай я помогу.
– Как? – кривится.
– Раздену тебя.
Черт, его глаза так вспыхивают от этой фразы, что я жалею о сказанном. В голове подобное предложение звучало логично и прилично.
– Ну тебе ведь тяжело, - нервно закусываю губу. – Из-за поврежденного плеча не выходит снять футболку.
Он мрачнеет. В неоново-белом свете фонаря черты его лица приобретают особенную резкость, выглядят реально жутко.
– Ладно, это дурацкая идея, - говорю и направляюсь на выход. – Тебе стоит принять душ первым, обработать раны. А я подожду свою очередь за дверью.
– Стой.
Захар хватает меня за руку. Проклятое прикосновение обжигает. Разряд тока пробивает позвоночник, заставляя содрогнуться.
– Валяй, - заявляет парень. – Так и правда будет проще.
Я жалею о своем предложении. Взгляд парня буквально прибивает гвоздями к полу. Тяжелый, хмурый, пронизывающий насквозь.
– Я просто помогу тебе раздеться, - стараюсь унять тревогу и четче обозначить границы. – Без продолжения.
– Я понял.
– Что произошло? – спрашиваю тихо, берусь за край его футболки, тяну вверх. – С кем ты подрался?
Он молчит.
– Это из-за меня? – холодею. – Из-за тех парней в столовой?
– Я прогнал пару трусливых шавок, - отрывисто произносит
– Я хочу разобраться.
– Расслабься, - чеканит и забирает футболку из моих рук, отбрасывает в корзину для грязного белья чересчур резким движением, поэтому снова закрывает глаза, скалит зубы, но не издает ни единого звука, помедлив, говорит: – Занимайся учебой.
– Как только ты ушел, в комнату попытался войти Джокер, - признаюсь я. – Если честно, не представляю, как этого парня зовут по-настоящему, но думаю, ты и так знаешь, о ком я. В общем, Джокер пробовал пролезть через окно.
– Ты уверена, что это был он? – хмуро сдвигает брови.
– Конечно, - киваю. – Я не стала открывать, ну точнее приоткрыла на проветривание. Услышала от него кучу странных вещей. Я считала его другом, а теперь сомневаюсь.
– Джокер, - усмехается. – Забрался на подоконник?
– Да, - подтверждаю. – Почему тебя это так удивляет?
– Гаденыш боится высоты, - тянет задумчиво. – Выкладывай. Что он успел наболтать?
– Парень следит за мной. Похоже, получил доступ к моему компьютеру.
Захар не выглядит удивленным, не показывает никаких чувств и складывается впечатление, будто я не сообщаю ему ничего такого, чего бы он сам не узнал.
– Джокер успел бросить в комнату мешочек с кольцами, - продолжаю я. – Десять серебряных колец, довольно массивных. Они до сих пор в комнате. Надеюсь, это никакой опасности не представляет? Здесь всего можно ожидать. Взрывные устройства. «Жучки» для прослушки. Я уже ничему не удивлюсь.
Захар молчит, но уголок его рта дергается вверх, обнажая зубы, а во взгляде разверзается пекло.
– Кольца, - наконец, заявляет парень. – Круто.
Готова поспорить, он жаждет загрызть Джокера, порвать его на куски прямо сейчас, и только чудом умудряется сдержаться и не сорваться на поиски. Хотя нет, не чудом. Тут должна быть серьезная причина.
– Если электричество отключено, то замки на дверях не работают, - озвучиваю мысль, которая озаряет сознание. – Значит, любой может зайти в комнату?
Любой может попасть сюда. Прийти за мной.
Грудь сдавливает ледяной металлический обруч. Горло обвивает колючая проволока. Морозный холод разливается по венам.
– Джокер сказал, я зря сняла кулон, - роняю тихо. – Теперь они придут за мной и возьмут свое. Они – это кто? Магистры? О ком речь?
– Мы примем душ вместе, - говорит Захар.
Рефлекторная дрожь пробегает по телу. Перестаю думать о вероятных врагах. Разум заполняют воспоминания о том, как прошел наш прошлый совместный душ.
– Я н-не хочу, - заявляю с запинкой. – Нет.
– Чего напряглась? – криво усмехается парень. – Я не стану тебя трахать. Мы просто искупаемся и поговорим.