Жажда
Шрифт:
Макс замолчал, а глава, казалось, даже благосклонно позволил ему мимолетную паузу, чтобы собраться с мыслями. Когда же Потрошитель вновь заговорил, его лицо искривилось в яростной гримасе, обезобразив некогда привлекательные черты.
— Но потом в нем забурлила сила! Клянусь, не знаю, откуда она взялась! Я позаботился о том, чтобы отправить Туан-де подальше. И это ослабило выродка! — Он, скривившись, сплюнул. — С потолка просто посыпались золотые искры! Поначалу я даже ослеп от яркого света, а потом братец словно с цепи сорвался! Таким
— Хватит причитать, — безапелляционным тоном оборвал мужчина. — Скажи лучше, зачем ты мне такой хилый нужен?
— Без меня вам не подобраться к власти в клане.
— Ты настолько в этом уверен, пустой мальчик? — сарказм, казалось, так и сочился из него, разливаясь по комнате ядовито-сладким ароматом.
— Вы будете править через меня, если поможете свергнуть брата, — старался унять раздражение Макс, тщательно подбирая слова. Он находился в убежище совета существ и сейчас совсем не имел преимуществ для открытого высказывания недовольства. — Как и было оговорено.
— А что если я получу это и так? Заручившись, например, поддержкой законного наследника?
Слуга молчаливо вынул последнюю щепку и принялся обрабатывать поврежденные участки кожи Потрошителя темно-зеленой вязкой смесью. По воздуху поплыла болотная вонь.
— Он никогда не пойдет на это, — ответил Макс.
— Возможно, — глава, казалось, стал скучать и совершенно потерял интерес к продолжению разговора. — Но кто знает точно? Теперь, пустой мальчик, того, что ты обещаешь, недостаточно.
Он встал с глубокого кресла, что придвинули поближе к кровати, и направился к выходу.
— А если вместе с властью я отдам вам Знающую? — открыв свой последний козырь, Макс затаил дыхание.
Глава застыл на месте. Вопреки балахонистому одеянию стало заметно, как напряглись мышцы его спины.
— Знающую? — переспросил он, медленно обернувшись.
— Я знаю, что на совет уже с полвека не работали истинные Знающие, — ухватился за появившийся интерес мужчины, Макс. — Представьте, какие перед вами откроются возможности, если Знающая будет подвластна вашей воле…
Несколько мгновений глава хранил молчание.
Холодный пот выступил на шее Макса. Сбившись с дыхания, Потрошитель судорожно пытался придумать новые пути для отступления. Ведь если глава не пристанет на его сторону…
— И ты согласишься настолько просто отдать мне такое сокровище?
Скрепя сердце, Макс, слабо кивнул. В этой неудобной позе, лежа на кровати перед главой, он чувствовал себя не только уязвимым, но и униженным!
— Я сделаю все возможное, чтобы утолить желания моего союзника, — туманно ответил Потрошитель.
За годы жизни в поселении он отлично научился скрывать истинные намерения и теперь надеялся, что его умение не дало сбой.
— Хорошо, — довольно отозвался глава. — Твое подношение принято, пустой мальчик. Я помогу тебе свергнуть законного наследника, в обмен на власть и Знающую.
Макс еле сдержался,
— Как только я стану Туан-Риппом, Знающая будет работать на вас.
— В этом нет необходимости.
— Что? О чем вы? Мы же только что договорились, что Знающая нужна совету!
— Нужна, — кивнул глава. — Но разве я говорил, что в качестве союзника?
Макс оторопело уставился на мужчину. Черный провал вместо лица, что создавала тень от капюшона, казалось, высасывал все тепло из комнаты.
— Тогда в качестве кого? — поинтересовался Потрошитель, чувствуя, как по позвоночнику пронеслась дрожь — предвестник плохих новостей.
— Не столь важно, — отмахнулся глава. — Мне не так нужна Знающая, как ее сила и ты только что согласился преподнести ее на блюде.
Полноценно бабушка Стася в моем сне так и не появилась. Я уже начинала скучать и откровенно беспокоиться о ней. Не хватало поддержки и доброго совета.
Лишь сквозь темноту меня обласкал спокойный бабулин голос:
— Тот, кто прощает, тот и прощен. Кто отдает, тот одарен с лихвой. Помни, девочка моя.
Сон был неспокойным, вязким, неприятным.
Открыв глаза, я чувствовала себя еще более уставшей, чем до предположительного отдыха. Хоть одно радовало — голод не проснулся. Осмотревшись, поняла, что проспала все наше предположительное возвращение на остров.
Только повернув голову, увидела Данила, что приютился в кресле рядом с кроватью и внимательно следил за каждым моим движением. Усталость, что пролегла серыми тенями под глазами, придавала его лицу устрашающее выражение. После вчерашнего я совершенно не знала, чего ждать от Потрошителя.
— Проснулась? — просипел он, бесшумно направляясь ко мне. — Полежи еще чуть-чуть я сменю повязку.
Говорить с моим новообретенным сумасшедшим мужем совсем не хотелось. И хоть сердце щемило от его близости, а узел после обряда обдавал руку теплом, но упрямство и обида были сильнее. Да и не знала я, что можно сказать. Его вчерашняя несдержанность и ярость, выплеснувшиеся на меня, сильно ударили. И хоть и понимала причину злости Данила, даже соглашаясь с тем, что она лилась на меня в какой-то мере справедливо, но больно было все равно. Поэтому я просто молча наблюдала за осторожными движениями Потрошителя, не комментируя и не отвечая.
Размотав тугую повязку, стараясь наименьшим образом тревожить кость, он нахмурился, переводя непонимающий взгляд с руки на мое лицо.
— Почему ты не исцелилась?
— Ты меня спрашиваешь? — фыркнула в ответ. — Я в этих делах новичок, не забыл?
— Мне это не нравится.
— Удивил, так удивил. Я уж стала думать, что ты кайф от моей боли получаешь.
Потрошитель пристыжено склонил голову:
— Марта, я хотел бы поговорить про вчерашнее. Понимаешь, я…
— Нет.