Желания Элен

Сандерс Лоуренс

Через некоторое время Ричард Фэй поднялся с ковра, пошатываясь, подошел к окну, выглянул и увидел Белый дом.

Он первым принял душ, вышел и снова надел халат. Они не взяли ему тапочки, поэтому он шлепал по полу босиком, что, впрочем, его совсем не смущало — ковры в номере были мягкими и густыми. Затем Элен пошла в душ, а Фэй тем временем пробежал глазами меню и заказал завтрак в номер.

Когда в номере оказался сервировочный столик, Элен уже восседала в халате за обеденным столом, поглаживая щеку рукой, на которой поблескивало перевернутое колечко.

Что за завтрак это был; Что-За-Завтрак!

Главным блюдом был пирог из обильно приправленной специями свинины, какого они не пробовали ни разу в жизни. А дальше: яйца-паштет, картошка по-домашнему, оладьи и черничный джем. Они начали с холодной дыни, а завершили трапезу теплым яблочным пирогом, покрытым кусочком сыра. В меню этот завтрак именовался «Кокадулл особый» note 26 , что, по мнению Фэя, не свидетельствовало о высоком художественном вкусе составителей меню.

Note26

петух, петушок детск.)

— Не нальешь ли мне еще чашечку кофе, жена моя? — попросил он, направляясь в спальню за очками, шариковой ручкой и иллюстрированным путеводителем по Вашингтону.

— Тотчас, муж мой, — покорно ответствовала она, наливая кофе и добавляя сверху чуть-чуть сливок, как он любил.

— Итак, — сказал он, возвращаясь на место. — Я думаю, мы должны последовательно и продуманно составить нашу экскурсию по Вашингтону. В конце концов у нас есть всего десять часов и мы не должны терять ни минуты.

Он развернул карту, прикрепленную к внутренней стороне обложки путеводителя. Элен наклонилась к нему, продолжая курить и время от времени прихлебывая кофе. Она смотрела, как он внимательно разглядывал карту через половинки своих нелепых линз.

— Итак, — повторил он, тыкая пальцем в карту, — здесь расположен наш отель. Здесь мы с тобой. Я нарисую тут маленький крестик.

— Нарисуй два крестика: один — ты, другой — я.

— Хорошо, два маленьких крестика. Мне кажется вполне разумным, Элен, что прежде всего мы должны посетить Белый дом. Он совсем рядом. Смотри, нужно только пройти через парк.

— Ну, не знаю, — сказала она с сомнением, — я хочу сказать, не можем же мы просто так ввалиться к ним, Юк?

— Я уже подумал об этом, — кивнул он. — Ты видела кондитерскую в холле отеля? Я думаю, мы вполне можем принести им коробку леденцов.

— Отлично, — одобрила она. — Или ирисок.

— Купим и то, и другое, — решил он. — В конце концов кто-то из них любит леденцы, а кто-то ириски. Но, Элен, мы пробудем там недолго; мы должны дать им понять это с самого начала. Никакого обеда. Они занятые люди. Мы просто зайдем, посмотрим, отдадим леденцы и скажем, что нам пора бежать. Мы определенно не сможем пообедать с ними.

— А что если они станут настаивать? Невежливо будет отказываться.

— Хм, я думаю, мы просто должны будем проявить твердость. Ладно, давай глянем, что там пишут о Белом доме.

Он углубился в чтение, пока она жевала кусочек сыра и курила вторую сигарету.

— Какой замечательный путеводитель, — сказал он. — Некоторые из приведенных здесь фактов в самом деле необычны. Послушай: «Один из интереснейших залов Белого дома —

так называемый зал Парчези. Ни один из посетителей не должен пропустить этот исторический зал, расположенный на третьем этаже. Многие туристы полагают, что зал был так назван потому, что с первых дней существования Республики первые люди государства играли в этом зале в парчези, — но это не так. На самом деле, этот зал был назван по имени Алдо Парчези, особого посланника герцога Тосканского, который поперхнулся куском салями на обеде, устроенном в его честь президентом Миллардом Филмором, и умер. Смотри примечание номер шесть». Посмотрим, где у нас примечание номер шесть? Интересно, правда ведь, Элен.

— Невероятно, — покачала она головой.

— Ага, вот и примечание номер шесть. Оно гласит: «Другой малоизвестный факт о торжественном обеде, на котором умер сеньор Парчезе. На нем впервые публично появился Джеймс Г.Блейн, который впоследствии стал сенатором, несмотря на известную песенку, сочиненную в насмешку над ним его политическими оппонентами. В ней были такие слова: „Блейн, Блейн, Блейн безбородый лжец из штата Мейн“. Особенный интерес для историков представляет тот факт, что Блейн был совсем не безбородый, а напротив носил длинную рыжую бороду. К тому же известно, что он был не из штата Мейн. Но его политические оппоненты указывали в свое оправдание, что было бы очень трудно петь: „Блейн, Блейн, Блейн, бородатый лжец из штата Массачусетс“. Элен, как замечательно узнавать малоизвестные анекдоты из национальной истории, не так ли?

— Замечательно. А куда мы отправимся из Белого дома, Юк?

— Давай взглянем на нашу карту… Я думаю, дальше мы должны увидеть памятник Вашингтону. Я проведу линию от нашего отеля к Белому дому, а затем к памятнику Вашингтона, чтобы мы знали кратчайший маршрут. Посмотрим, что тут говорится об этом памятнике.

— Юк, — задумчиво промолвила Элен, — может, пока ты смотришь, я сделаю нам по легкому коктейлю? Знаешь, так просто, чтобы не терять градуса.

— Прекрасная мысль, — пробормотал он, листая страницы. — Не терять градуса.

Она откинулась на диване в гостиной, скинула туфли, отпила глоток и счастливо отдалась восхитительным рассказам, которые Юк читал из этого превосходного путеводителя по Вашингтону.

К примеру, зачитывал он, многие туристы до сих пор уверены, что памятник Вашингтону обшит мрамором. На самом же деле самый высокий фаллический символ в цивилизованном мире покрыт листами линолеума «под мрамор» («который обычно вибрирует на сильном ветру»). Изначальная мраморная облицовка была снята одной безлунной ночью в тысяча девятьсот сорок восьмом году и использована для покрытия сауны и кегельбана в подвале Капитолия.

Юк осторожно прочертил их дальнейший маршрут от памятника Вашингтона к Мемориалу Линкольна, оттуда к театру Форда («где каждый год выставляются новые модели Форда») и к зданию Верховного суда. Затем он прервал свой труд, смешал еще один коктейль, несколько более крепкий, чем предыдущий и вернулся к своим трудам. Через мгновение он вскрикнул от изумления и бросился показывать Элен фотографию огромного зала с высоким потолком и мраморными колоннами, обитые тканью стены которого украшали прекрасные написанные маслом портреты усопших сборщиков налогов.