Железная команда

Осинин Николай Петрович

Когда тронулись дальше, Матвейка осторожно сказал фельдфебелю:

— Влево, кажись, забираем.

Крайцер бегом кинулся в голову колонны. Через несколько минут, поравнявшись с Матвейкой, он хмуро бросил:

— Идем верно, тропинка нет.

Надо было исподволь сеять у немцев сомнения в знании пути Никишкой, а главное — Иваном.

— Без тропинки — тяжело и заблудиться

легче, — произнес он.

Он понимал, что если сразу попробует сбивать отряд с пути, немцы разоблачат, сопоставляя его слова с тем, что говорят Никитка с Иваном. Надо было выждать, когда Никишка станет путаться. Иван, конечно, начнет поправлять. Вот тогда можно вмешаться, опровергнуть того и другого и направить фашистов на Гнилую узень…

Прошли еще с полкилометра. Впереди скоро должна была начаться полоса густого мелкого ельника. Хорошо бы использовать ее, чтобы повернуть отряд в обход зарослей оправа. Если помаленьку отклоняться, можно пройти мимо каменного бугра, тогда первый ориентир для Никишки с Иваном будет потерян.

— Тоже мне, проводники, — ворчал как бы про себя Матвейка. — Тащут прямо в гущину. Наверное, дальше лесосеки не ходили, а берутся вести к яру.

Фельдфебель молчал. Полезли следом за Никиткой в ельник. Это были почти засохшие от чрезмерной густоты заросли, колючие и плотные невероятно. Когда продрались сквозь них, отряд без команды остановился передохнуть. Люди отплевывались, стряхивали сор, снимали паутину со взмокших лиц.

Обер-лейтенант, красный, как пареный буряк, подозвал к себе Клюева.

— И много еще впереди таких елочек-палочек? — спросил он.

— Правильно идем, — пролепетал полицай, вытирая пот со сморщенного, как голенище, лба. — Прямо на север. Скоро должен быть каменный бугор. Уже малинник попадается.

— Зачем мне бугор? — офицер начал подрагивать желваками на челюсти.

— С него, как мужики говорили, ежели дальше на север держать, — к Журавлиному яру выйдешь.

На карте, которая была у обер-лейтенанта, лесной массив, под названием Горелый бор, обозначался большим зеленым пятном, похожим на жабу. В середине этого пятна имелась штриховка с неопределенным очертанием — заболоченный лес. От того места, где отряд вошел в Горелый бор, болото лежало в северном направлении. Значит, в общем двигались, кажется, правильно.

— А ты лазил через эти елки, когда ходил к Журавлиному яру? — спросил обер-лейтенант у Ивана.

— Не-е, мы с батей — по тропке. Клюев сбился…

— Как — сбился? Ты почему молчал?!

— Вы спрашивали про направление — а направление, вроде, верное, в тую сторону…

— Тропинки путаные, — продолжал бормотать в оправдание полицай, — не упомнишь, какая — куда. Напрямую — надежней…

Подошел Крайцер, послушал, сердито сказал по-немецки:

— Если дальше пойдем по такой «прямой», к вечеру не доберемся. Пастух говорит: надо вправо принять.

Обер-лейтенант понимал, что пастух лучше Ивана и полицая знает лес. Но, как все хитрые люди, он не доверял никому, и прежде всего тому, кто лучше знает.

Позвали пастуха.

— Отсюда вести будешь ты, — сказал обер-лейтенант без своей обычной улыбки. — Хорошо проведешь — конфеты, плохо — пуля. Как это у вас

говорят: или грудь в крестах, или голова в кустах.

Матвейка понимал, что угрозу свою гитлеровец выполнит не моргнув, как только заподозрит хитрость. Надо действовать осторожно, а главное, чтобы Иван не вздумал «поправлять» его.

— Ага! Затащил в дебри, — кивнул он на полицая, — пускай и дальше ведет.

— Разве он держал курс неправильно?

— Прямо ворона летала, да дома не ночевала. Кто ж в лесу прямо ходит? А теперь — либо назад вертаться, либо скоро по тальнику да кочкарнику ноги ломать.

Назад, через ельник, немцы возвращаться не хотели. Матвейка повел их, обходя все чащинки справа и, таким образом, незаметно забирая в сторону, в обход каменного бугра. Вел он некоторое время по редколесью, а в зарослях выбирал чистые проходы. Солдаты приободрились, идти стало легче. Но Никишка после недолгого колебания сказал офицеру:

— Сбиваемся в сторону.

Иван подтвердил:

— Шибко вправо забрали.

Обер-лейтенант свистком остановил движение отряда, подошел к пастуху:

— Почему уклоняешься на восток?

Матвейка ждал этого вопроса. По его расчетам, каменный бугор уже миновали — главный ориентир для Ивана с Никишкой утерян.

— Полегче дорогу выбираю, — сказал он, — хочу лозняки обогнуть.

Широкий рот офицера вновь тронула ядовитая улыбка:

— Ты немножко брешешь…

— Не верите? Ладно, только не пеняйте потом.

Этот участок леса Матвейка знал хорошо. Он свернул на запад, вроде бы возвращаясь к прежнему направлению, и вывел прямо к широкой лощине. Началась такая густота, по сравнению с которой недавний переход через сухой ельник выглядел прогулкой в саду. Ботинки солдат скользили по гибкому лозняку, ноги путались в мелком багульнике, срывались с кочек в ржавую грязь. Сучья хлестали по глазам, рвали одежду, в кровь царапали руки и лица. Несколько человек растянули связки на ногах. Один солдат совсем не мог идти — его тащили под руки.

Больше часа отряд продвигался лощиной. «Ага, пыхтите! — ликовал Матвейка, тоже порядком взмокший. — В Журавлином яру побывать захотели? Я вам его покажу!..» Была еще одна причина для радости. Солнце нельзя было отыскать в тучках, а стрелки компасов в этих местах виляли из стороны в сторону словно телячьи хвосты: под болотом были залежи железняка. Уследить в чаще за направлением, куда вел проводник, немцам было трудно. Поминутно приходилось огибать совсем непролазную густель, прыгать с кочки на кочку, рискуя сорваться в грязь. Это помогло Матвейке вести отряд зигзагами по всей длине лощины и вывести на ее северо-восточную оконечность. Теперь он был уверен, что направит фашистов в Гнилую узень.

Солдаты выбирались на сухое и, гремя снаряжением, валились в траву. Обер-лейтенант, объявив привал, подошел к пастуху. На мокром крутом лбу вздулась синяя жила, под ухом кровоточила длинная царапина. Желваки так и перекатывались на челюсти.

— Ты где нас вести… вел?.. — от усталости и злости он начал делать ошибки в русском языке.

— Так вы же сами приказали, — напомнил Матвейка. — Я предупреждал: слева — лозняк…

Офицер злился больше оттого, что внутренне сознавал свою вину за изменение маршрута.