Железноцвет
Шрифт:
– Нет.
– Да. Я знаю – это ты на станции бардак устроил. Кроме как для него, ты бы такого не сделал.
– Послушай…
– Не буду. Твоя жизнь. Что хочешь – то и делай, Смерш. Я тебе не указ. Теперь говори, что тебе нужно. Я помогу.
– Я пришел за Алхимиком.
Саша морщится.
– Чтобы ликвидировать, я надеюсь?
– Нет. Погоди, ты знаешь, что он здесь? Его весь город ищет!
– Неделю как узнала. Позвонил бы – сам узнал.
Я поднимаю брови.
– Прости, – Саша разгоняет дым ладонью. – Это я зря… знаю
– Что еще скажешь?
– Он никогда не выходит, но из его лаборатории постоянно что-то выносят, – говорит Саша, и стряхивает пепел в пепельницу. – В мешках, – с отвращением добавляет она. – У него охранники. Много, отлично вооружены. Ополченцы. Я хочу тебе помочь, но не могу – Совет нас в бараний рог согнет. Им наша свобода и так поперек глотки.
– Я бы и не стал просить. Значит, Алхимик работает на ополчение?
– Может быть. Не знаю. Что-то мутное там творится. Недавно к нему были посетители. Военные.
– Не из 303-й?
– Не знаю… Не знаю. Что-нибудь еще?
– Нет, – говорю я, и поднимаюсь. – Спасибо тебе, Саш.
– Я вас провожу, – говорит Александра. Прежде чем встать, она берет бутылку и делает из нее несколько больших глотков, запрокинув голову. Она встает не покачнувшись.
Забрав свои вещи, мы проходим по извилинам коридоров к служебной лестнице, выход на которую закрыт стендом с постером фильма “Рыцари Анального Полураспада”. Саша поднимает засов и открывает дверь ключом.
– Четыре этажа вверх, ребята, – говорит она. Зоя тут же исчезает за дверью.
– Славная девочка, – улыбается Саша. – И фигуристая. В этот раз не облажайся, Смерш.
– Я…
– Мне вешать не надо, я тебя знаю. Помнишь, я тебе говорила – забудь про нее. Забудь. Она ушла, ты ее не вернешь. Двигайся дальше.
– Я двигаюсь. Четвертый месяц в завязке – не пью, не сращиваюсь…
– Хорошо, если так. Ты можешь быть нормальным – я-то знаю.
– Спасибо… ну, что веришь в меня после всего.
– Конечно верю. Знаешь, у меня к тебе поручение.
– Только скажи.
– В берлоге Алхимика может быть вычислитель, либо архив физических видеозаписей. Если найдешь его – будь добр, изыми.
– А что на этих записях?
– Не важно. Знай, что этот урод насолил очень многим людям. Я не знаю, какое у тебя задание, но поверь – лучше будет, если Алхимик его не переживет. Он, и его архив.
– Сделаю все, что могу. Спасибо тебе еще раз, Саш. Прости, что я без предупреждения. Думал – выходной, может, поменьше будет народу. Ты уверена, что все нормально будет?
Она как-то по-особому щурится, а потом снова достает флакончик с порошком.
– Не бойся, – говорит она. – Ничего не бойся. Никогда.
– Мне нельзя, ты же знаешь.
– Капельку – можно, – ласково говорит она. – От спины.
Саша насыпает себе горстку на
– Вот теперь иди, – говорит Александра, поправляя мне воротник. – Иди и покажи им всем. Не бойся за меня. Ничего не бойся.
Как только дверь за мной закрывается, в замке щелкает ключ.
***
Судя по отдаленным крикам, светляки по-прежнему вызывают ажиотаж у невольных энтомологов Массива. Мы минуем положенное количество ступеней, после чего я легко и непринужденно взламываю дверь, ведущую на восемнадцатый этаж, и аккуратно ее открываю. Катясь, капризно звякают бутылки, а после воцаряется тишина. Я внимательно прислушиваюсь, потом киваю Зое. Мы выходим и направляемся к главной лестнице. Небо за окнами наглухо закрыто пересечением бетонных многогранников; на ветру плещется рвань, свисающая с высотных переходов и из окон. Буря пробует силы.
– Чего затихла? – спрашиваю я.
– Ммм?
– Ну, там – в “Бездуховности”.
– Не хотела вам двоим мешать, – жмет плечами Зоя.
– Мы – просто товарищи.
– Теперь.
– Теперь.
Девятнадцатый этаж – такой же обшарпанный, как и восемнадцатый: штукатурка повисла лохмотьями, из освещения работает дай Бог если половина ламп, стены изрисованы от пола до потолка. Однако, с лестницы заглянув в коридор, я вижу, что у входа в одну из квартир стоят двое громил. Еще несколько трутся в дальнем конце коридора. Дверь охраняемой квартиры выглядит гораздо прочнее, чем у соседних. Похоже, стена тоже укреплена. Изнутри доносится приглушенная музыка. Не сказать точно, что играет, но явно что-то запрещенное.
– Нам сюда, – говорю я.
– Слушай, а как ты догадался, что Алхимик вообще в Массиве?
– Дедукция, мой дорогой В… – тут Зоя больно тыкает меня под ребра.
– Ну ладно, – ухмыляюсь я. – Слушать надо было. Помнишь дом №12, вчера вечером?
– Как я такое забуду?
– Эти операции… я видел результаты таких раньше. Я знаю, что за последние два месяца в комплексе находили трупы, сращенные таким методом, и все чаще. Только один специалист способен на такое.
– Он что, практиковался? Больной уебок.
– Алхимик, – говорю я, прислоняясь к стене, – не самый приятный в общении человек, но работает он только по найму.
– И на кого тогда он пахал?
– Сама-то как думаешь? На Удильщика, конечно. Как и мы.
Зоя качает головой, глядя себе под ноги.
– Ну а как ты понял, в каком блоке искать?
– А тут все просто. “А” – своего рода деловой район, – говорю я. Зоя обводит лестничный пролет взглядом, полным скепсиса. – “Бездуховность” ты уже видела. Помимо предпринимателей, тут селятся сутенеры, контрабандисты, ростовщики – весь свет. Если где-то и искать Алхимика – то здесь. Он имеет пристрастие к роскоши.