Железнодорожница
Шрифт:
— Можно и так, — кивнула я. — Мне уже тридцать лет, и хотелось бы получить высшее образование как можно скорее. Тем более, что уровень подготовки у меня достаточный. Можете экзамен для меня провести какой-нибудь…
— Да, Надюша, представляешь, девушка читает мои статьи и очень подкована по нашей специальности.
Женщина понимающе кивнула:
— У нас есть такие заочники, которые сдают по два курса в год. Заканчивают, таким образом, через три года. Но тут такой нюанс. На одну сессию вам предоставляется
— Ну и что? — я высказала свою готовность к такому варианту. — Я же могу прогуливать пары в те дни, когда работаю? Ничего страшного в этом нет. Главное, ведь сдать экзамен. А я любой экзамен сдам.
— Мне бы вашу уверенность, — рассмеялся Пал Саныч, — у меня защита кандидатской в сентябре, а я уже переживаю!
— А хотите, я объясню вам варианты совершенствования технологического плана-графика обработки вагонов? — сказала я, набравшись наглости. — И вы сразу поймете, что меня можно спокойно брать сразу на третий курс.
— Так это же, — растерялся вдруг Пал Саныч, — это же узловой вопрос моей диссертации!
А то я не знаю! Только тогда это была его диссертация, а в настоящее время этот узловой вопрос входит почти в каждый курсовой проект, который готовят студенты на выпускном курсе.
Пал Саныч положил передо мной желтоватый лист бумаги.
— Обрисуйте!
Ох, как не хватает компьютера с программой Эксель! Ну да ладно!
— Допустим, у нас под обработкой пять составов, — начала я чертить схему, — один с мукой в мешках, другой с парфюмерией в ящиках, третий…
Дверь открылась, и на кафедру зашли несколько представительных мужчин в строгих костюмах.
— Аудитория готова к проведению госэкзамена, — отрапортовала им Надежда Аркадьевна. — Во сколько можно начинать?
Члены комиссии — догадалась я.
— Начнем ровно в десять, — посмотрев на часы, сказал один из них, наверное, самый главный.
Он остановился перед столом, за которым я сидела, внимательно рассматривая схему. Посмотрел на меня.
— Вы на каком курсе учитесь?
— Я только хочу поступить, — ответила я.
— А откуда такие знания?
— Училась в техникуме, работаю на производстве…
— Она еще и самообразованием занимается, — вставил Пал Саныч, — научные статьи читает.
— А откуда вам известно о принципиально новых схемах расстановки технологических линий? — продолжал меня спрашивать председатель комиссии.
— Ну так я работаю на железной дороге, — нашлась я, — постоянно требуется совершенствовать технологию грузопереработки.
— Нам такие кадры и на кафедре не помешают.
— Так ей же сначала выучиться надо, — напомнил Пал Саныч, — вот, хочет сразу на третий курс поступить.
— Ну, так
— Понял, — радостно откликнулся Пал Саныч.
— Спасибо большое, — выразительно посмотрела я на доброго председателя комиссии.
Члены комиссии ушли на госэкзамен, а мы опять остались на кафедре втроем.
Пал Саныч диктовал текст рапорта, а Надежда Аркадьевна печатала на пишущей машинке. Когда бумага была готова, Пал Саныч внимательно ее прочитал и поставил внизу свою подпись.
— Теперь дождемся Петра Ивановича, завизируем его ходатайство, и я пойду в приемную, — жизнерадостно сообщил он.
— А как долго ждать решения? — мне неудобно было сидеть тут и мешать людям работать. — Может, мне приехать в другой раз?
Хотя, честно говоря, хотелось уже довести дело до ума, и больше к этому вопросу не возвращаться.
— Думаю, часа через два будет решение, — сказала Надежда.
— А давайте я пока схожу по делам, а часа через два вернусь, — предложила я.
— Если вам так удобно, давайте сделаем так, — одобрил Пал Саныч и вдруг замялся, — кстати, мне очень неловко спрашивать.
— Что вы хотите спросить? — я была сама доброжелательность и открытость.
— Вы не поможете мне с диссертацией?
— С удовольствием помогу, — охотно согласилась я. — Всем, чем смогу.
— Мне нужна свежая информация о работе станций.
— Да без проблем, напишите на листочке по пунктам. А я как выйду на смену, все узнаю и подробно запишу.
Я решила скоротать эти два часа в парке культуры и отдыха, который был через дорогу.
День только начинался, пахло сыростью и свежей листвой. Но уже припекало солнышко, растворяясь в прозрачном воздухе. За прилавком с мороженым стояла продавщица. Открывались кассы аттракционов. А посетителей было пока немного. Я выбрала свободную лавочку в тени раскидистых лап ели, села на нее и задумалась.
Вот я и добралась в этом времени до Пал Саныча. Только не чувствую к нему ровным счетом ничего. Никаких чувств. Даже обычного волнения нет. Даже сердце ни разу не затрепетало. Так, деловые отношения, любезность, интерес к науке, и все.
А вот то, что опять сижу в этом парке на лавочке, еще как волнует. Потому что мы гуляли здесь с Димой. И от воспоминаний сердце еще как трепещет. И то, что он сейчас не рядом, еще как огорчает.
Я так старалась, попав сюда, творить добрые дела. Все надеялась, что высшие силы за это меня вознаградят и отправят обратно, в мой привычный мир. Впрочем, не только тайный смысл толкал меня на добрую стезю.
Конечно, в первую очередь я делала все, что могла, для собственного выживания в незнакомой среде. Но помогая самой себе, я помогала и другим.