Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика
Шрифт:
… либо хочет проверить, сможет ли он обходиться без меня.
Гадать было бессмысленно, покидать замок даже на день совершенно не хотелось. Как-то незаметно, исподволь, замок, со всеми его страхами, призраками и скелетами, превратился в мой дом. Приятно было думать, что я многого о нем не знаю. Прожила в Морунгене почти месяц, но видела лишь малую его часть. Не поднималась на крышу, не спускалась в подвал, не была в лаборатории Жакемара и в комнатах нежилого крыла. В животе щекотал приятный холодок от предвкушения будущих открытий. Даже пресловутые призраки не пугали — днем
Я прилежно размышляла о замке и его тайнах, однако полностью перестать думать о бароне Августе фон Морунгене, Железном Полковнике, все-таки не удавалось. От одних мыслей у меня начинала кружиться голова и сердце сладко сжималось, от других я отчаянно грустила.
Не зря меня одолели дурные предчувствия в самый первый миг нашей встречи. Правда, я и предположить не могла, что именно они предвещают и как изменится мое отношение к наместнику всего за несколько недель.
Дни в разлуке покажутся вечностью.
Я собрала саквояж с вечера. Положила немногое, словно давая себе повод вернуться поскорее. Порой по спине пробегал холодок, как накануне беды, и прогнать это чувство никак не удавалось. Ничего страшного не произойдет, убеждала я себя. Да и случись что — за мной пошлют. Не на край же света отправляюсь.
Утром поднялась, когда за окнами еще висел серый туман. Курт обещал приготовить карету к семи. Я взяла саквояж и, прежде чем спуститься по лестнице, на секунду замешкалась. Может, зайти к Августу, сказать «до свидания»? Мы попрощались вчера и больше не виделись. Я одернула себя: не стоит быть навязчивой. Захотел бы попрощаться — сам бы вышел. Да и уезжаю всего на день. Побыть с ним в разлуке полезно.
Его механизм работает отлично, нечего беспокоиться, а мои чувства и привязанности никого не интересуют. И вообще — следовало держать слово, которое я опрометчиво дала барону в тот первый день в замке Морунген в его кабинете. Не сдержала — пеняй на себя. Барон тебе не пара. «Где твоя гордость, Майя? Где твое самоуважение?» — строго допрашивала я себя, пока шла по аллее, сквозь туман, к конюшне.
Курт, позевывая, возился с упряжью. Я забралась в карету, застучали колеса, мимо проплыли кованые ворота. Вскоре началась лесная дорога, и тревога усилилась. Мне казалось, не встретившись с Августом утром, я совершила огромную ошибку. Потребность увидеть его прямо сейчас, немедленно, безотлагательно, нарастала с каждой секундой.
Некоторое время я пыталась отвлечься, но становилось только хуже. Я ерзала на сиденье, покусывала губы, снедаемая душевным зудом. И без конца придумывала предлоги, чтобы вернуться. И предлог нашелся очень быстро.
Надо забрать Фила! Я обещала это госпоже Шварц и полковнику. Кота в замок никто не приглашал. Самое время вернуть беглеца домой.
Я высунулась в окошко и попросила Курта развернуть карету — как раз проезжали удобный пятачок. Камердинер недоуменно свистнул, но спорить не стал. Карета помчалась обратно.
С души как камень упал. Но пожалуй, хозяева замка Морунген не будут рады расстаться с новым жильцом. За эти несколько недель кот стал полноправным обитателем замка. Вот и будет
Говорят, плохая примета — возвращаться, только покинув порог. Но не в этот раз. Я обязательно должна увидеть Августа.
Как только карета остановилась, я выскочила и помчалась в замок, изнывая от нетерпения.
Сначала для порядка прошла на кухню, где уже возились слуги и Росвита, и честно попыталась отыскать Фила. Однако дьявольски хитрый кот не показывался. Как и я, он не хотел домой. У него было больше свободы выбора, чем у меня. И места, где спрятаться, в замке имелось предостаточно. Я подозревала, что кот уже давным-давно узнал все его тайны и перезнакомился со всеми призраками. Но коты умеют хранить чужие секреты.
— Поищите в холле, барышня — лениво посоветовала Луция. — Вроде там шнырял.
Я послушалась совета, но до холла дойти не успела. Замок словно вздрогнул: по коридору, отражаясь от стен, вибрируя и наливаясь гулом, пронесся низкий звук. Я слышала его лишь однажды, но узнала сразу.
Словно заколдованный монстр, проснулись гигантские часы! Проснулись и подали голос. Один удар, второй, третий — удары заставляли замок сотрясаться и гудели, как тревожный набат.
Оторопев, я пошатнулась и оперлась рукой о вибрирующую стену. Над головой покачивался светильник, где-то далеко громко ахнул женский голос.
Нежданный бой часов предвещает беду — так говорили слуги и госпожа Шварц. Слыша их голос, в это было легко поверить. Настоящую причину дефекта в механизме я пока не установила, но в этот миг стала суеверной, как все обитатели замка.
Забыв о коте, я подобрала юбки и стремглав кинулась в библиотеку, рассчитывая найти там Августа и убедиться, что с ним все в порядке.
Однако до лестницы добежать не успела. В коридоре показалась знакомая высокая фигура. Август фон Морунген глянул на несущуюся на него девицу, его глаза вспыхнули недоумением и — показалось или нет? — удовольствием.
— Умеете вы появляться неожиданно! — сказал он. — Вы же уехали десять минут назад — сам видел. Колдовство какое-то. Да еще часы опять ожили, слышали? Теперь слугам будет разговоров на неделю. Вспомнят все страшные байки.
— Я вернулась, — торопливо сказала я, — потому что кое-что забыла.
— Что же? — улыбнулся он, но ответить я не успела. Август покачнулся, привалился плечом к стене и схватился рукой за грудь. Его лицо застыло и тут же налилось безжизненной бледностью, глаза помертвели и стали очень светлыми. Он медленно осел на пол, под ноги каменному скелету с песочными часами в руках.
Вмиг я подлетела к нему, упала на колени и дальше действовала с поразившим саму меня хладнокровием. В глубине души я ждала подобного. Ни на миг я не поверила, что беды позади и механизм Железного Полковника каким-то чудом восстановился и больше не будет капризничать. На этот раз капризом не обошлось: все было очень и очень плохо.
Я слышала хриплое дыхание Августа — и больше ничего. Ни единого стука, ни единого удара. Созданный искусным мастером механизм остановился.
— Ну уж нет, — сказала я громко и зло.