Железный гром 2
Шрифт:
— Отсюда, от этого места переправы и до галиндского града несколько часов пути вдоль противоположного берега Немана, — хорошенько осмотревшись вокруг, сделал заключение Стреть.
Наконец-то, подумалось мне, мы вышли на финишную прямую. Осталось взять последнюю галиндскую укрепленную «деревню» и с чистой совестью, или скорее с не очень чистой, можно заворачивать домой. Кто бы знал, как я в походе буду скучать по оставленному в Лугово бараку. Смех, да и только!
Погрузившись в воду чуть ли не по грудь и ступая по каменистому дну, я чувствовал довольно сильное давление речного течения и если бы не перекинутая через Неман веревка, то тут, пожалуй,
Наши труды в полной мере были вознаграждены тем же вечером, когда мы обнаружили зарево, производимое от десятков и десятков костров. Нас здесь ждали и готовили «теплый» прием. Прикинув численность полевого лагеря галиндов, мы поспешили в обратном направлении. Добытые сведения необходимо было как можно быстрее доставить Гремиславу
Столица племени галиндов — городок Менулес огороженным частоколом возвышался на холме у берега Нямунаса (Немана). Жители Менулеса и всей округи радовались теплому лету и мирной жизни. В полях колосились рожь с ячменем, в тихих речных водах плескалась рыба, которую вылавливали рыбаки. На заливных лугах паслись коровы, козы и овцы. Лишь немногие в галиндской столицы осознавали, что вся эта идиллия иллюзорна и может исчезнуть без следа уже очень скоро.
Еще седмицу назад вождю галиндов Алгерду были доставлены сведения об огромном войске племени драговитов, снявшимся со своих насиженных мест и двинувшемся на север, к Нямунасу. И сегодня худшие подозрения Алгерда подтвердились в полной мере, отчего он выглядел мрачнее тучи.
Гонцы сообщали ему страшные вести! Крупнейший галиндский городок Ауштене у реки Шара был сожжен и разграблен захватчиками, а рассылаемые ими во все стороны военные отряды разорили всю округу, пополняли припасы и уничтожая все подряд, что невозможно с собой взять. А через два дня в городе начали появляться первые спасшиеся беженцы, рассказывающие о творимых славянами бесчинствах.
Но Алгерду было не до этих досужих сплетен и разговоров, о которых с ужасом шептались мирные обыватели Менулеса и наводнившие его беженцы с южных рубежей. Он рассылал гонцов во все концы Галиндской земли, спешно собирая в Менулесе все доступные ему воинские отряды для встречного удара по зарвавшемуся противнику. Но враг заявился сам!
Первыми предвестниками надвигающейся опасности были налетевшие на город шумные стаи ворон, оккупировавшие крепостной частокол и дранки крыш. Все это залетное воронье сопровождало наступающие войска Гремислава, оставляющего после себя пожарища и горы гниющих трупов, которыми эти пернатые лакомились с большим удовольствием.
А следом появились и первые конные вражеские разъезды. Отряд всадников покружил на почтительном удалении от городских укреплений, разведывая местность и вскоре убыл назад, но с тем, чтобы появиться уже во главе огромного пешего войска, щедро заливаемого лучами полуденного солнца.
У прогоревших до тла ворот стали, казалось бы, нерушимой стеной галиндские воины, ожидая начало приступа. Но тут драговиты в очередной раз удивили балтов, обстреляв всю эту плотную, буквально спрессованную вооруженную толпу из метательных орудий страшным, негасимым огнем. Вой поднялся до небес! Заживо сгораемые галинды, охваченные пламенем, с душераздирающими криками прыснули во все стороны
Вломившиеся в город через земляной вал сожженных городских ворот и тлеющих там же под ногами труов, уже успевшие «набить
Не избежал смерти и Алгерд. Железное жало копья с силой вошло в горло военного вождя галиндов. Упавший Алгерд, в корчах и муках изливал сочившуюся из раны кровь на земляной пол еще пару минут, пока окончательно не затих. А следом за вождем, рядом с его мертвым телом, упокоились его жены и пятеро детей. Вдруг, под горами тряпья в затененном углу еле слышно завозился еще один ребенок, девочка лет шести, и была тут же зарублена, отправившись вслед за своими родителями, братьями и сестрами.
Своих немногих павших воинов под руководством Яролика еще сегодня в полдень мы скормили огню в огромном погребальном костре вместе с некоторыми выжившими девушками. Сожженные балтийки, по словам Яролика, пригодятся на Том Свете нашим воинам в качестве рабынь, наложниц или жен. Местом огненного погребения был выбран дом вождя — самый большой в этом бывшем поселении, и он до сих пор чадил в небо дым тлеющих и разгорающихся с новой силой углей. Языки пламени и взметнувшиеся вверх искры поднимались на несколько метров, а Яролик как заведенный кружил вокруг этого зарева, воздавая хвалу убитым воинам и прося богов их Там хорошо принять и заступиться от Темных сил.
А сейчас, в сгущающихся сумерках, у заготовительных складов жизнь била ключом! Здесь, сразу после ритуального погребения павших и дележа доставшихся от балтов трофеев, расположились драговитские воины, в большинстве своем довольные и слегка пьяные. Они обменивались впечатлениями от закончившегося боя, какими-то случившимися с ними старыми историями, при этом громко смеялись, пили местное хмельное, закусывая найденными на складах и в домах съестными припасами. Оставленные на постах дежурные на устроенную рядом пирушку поглядывали завистливыми или раздраженными взглядами, и, чтобы отвлечься, усердно чистили оружие с обмундированием.
Из нескольких уцелевших домов слышались стоны раненных, да тихое переругивание пациентов и обихаживающих их лекарей, находящихся при войске. Новшеств я здесь практически не привнес. Единственное, им для медицинских целей был передан самогон, да научил их делать отвар из коры ивы. Но у них были и свои собственные знания, не чета моим по части трав, корешков и грибов, в том числе и используемых волхвами в рабочих целях. А пришедший с погребального обряда Яролик теперь занялся новым делом — молился богам за скорейшее выздоровление всех страждущих.
В это время мы беседовали с приехавшим Плещеем, что, дабы излишне не обременять лишним грузом войско, должен со своими людьми доставить все наши трофеи на склады в Лугово, чтобы потом распределить среди участников похода по его завершении. Также он привез стрелы, болты и огненную воду в бочках. Продовольствием мы себя изначально планировали обеспечивать самостоятельно, посредством разорения вражеской территории.
Закончив разговор с купцом, подошел к пирующим. На заупокойную тризну все это веселье мало походило. Опрокинув в себя чарку меда, присоединился к дружинникам, напирая в своих байках на смешные случаи из своей производственно-купеческой тематики, как реальных, так и вымышленных, высмеивая жадность, тупость или хитрость торговцев, при этом вспоминая известные мне анекдоты и адаптируя их к местным реалиям. Посмеялись.