Железный замок
Шрифт:
Сам корил себя за это, ругался мысленно последними словами, обзывал тряпкой, но глаза всё равно предательски щипало. Миссия, которую собирал Айтер, была, безусловно, продуманной, но шальные пули и осколки не отменял никто. Можно было лишь уповать на то, что Табас, как думал он недавно, стоя на крыше, везучий. Но вот надолго ли?
Знакомая с детства родная комната была изуродована завтрашним переездом до неузнаваемости. Везде коробки, сумки, пакеты с вещами — и откуда столько барахла взялось? Со стен сняты картины и карта Кроноса, цветы стоят на голом подоконнике, окна без штор выглядят двумя чёрными провалами в пугающую пустоту.
— Ну, вроде всё, —
— Будет возможность — пиши, — она смотрела на него снизу вверх, напуганная, остающаяся посреди разрухи, уже волнующаяся, снова немного пьяная, жалкая и растрёпанная.
— Так, стоп, — с напускной строгостью сказал Табас. — О чём мы с тобой договаривались?
— Ай, да брось… — скривилась мать. — Когда начнётся, всем будет плохо. Да и кому я нужна на севере? И без меня там полно народу.
— Эй! — прикрикнул наёмник. — Это не обсуждается. Когда начнётся, ты уедешь. И точка.
— Хорошо, — кивнула мать. Табас, прижав её покрепче, закрыл глаза, думая, что она всё равно его не послушает, даже несмотря на угрозу оккупации или, что ещё хуже, ядерной войны.
Уходил Табас медленно, зачем-то стараясь запомнить каждую мелкую деталь коридора и подъезда — вплоть до матерных надписей и похабных рисунков. Тут никогда не было уютно, комфортно и даже достаточно безопасно: то и дело кто-нибудь напивался и устраивал безобразные скандалы, превращавшиеся в шоу с участием полиции, но это был дом, привычный и хорошо знакомый. Покидать его было страшно, тем более что впереди, как и год назад, ждала неизвестность.
Около подъезда была припаркована чёрная машина, возле которой стоял водитель, видимый исключительно благодаря огоньку сигареты.
— Поехали, — пробурчал ему Табас и уселся внутрь. Заурчал мощный электромотор, и юноша в последний раз обернулся, чтобы проводить взглядом обшарпанное краснокирпичное здание, населённое маргиналами и неудачниками.
— …Новые друзья заверили Его Превосходительство, что наш союз встанет нерушимой стеной на пути варварских орд из южных Домов, жаждущих… — лаял диктор, описывая ужасы, которые падут на головы Дома Адмет и его союзников, желавших развязать преступную войну против Армстронга.
— Можно выключить? — раздражённо спросил Табас, более всего на свете хотевший сейчас остаться в тишине.
Радио замолкло, машина помчалась по улицам города чёрным призраком. Люди по дороге почти не попадались — лишь изредка встречались тройки и пятёрки юнцов в камуфляже с красными повязками на рукавах.
Некоторые держали на поводках огромных лохматых собак. Неоновые вывески баров и клубов почти везде исчезли: работали только редкие круглосуточные магазины и аптеки, заметные издали благодаря ярким зелёным крестам. Уличные фонари горели вполнакала, почти не давая света из-за одобренной Его Превосходительством программы всеобщей экономии.
«А ведь это начало конца», — подумал с тоской Табас. В своё время его удивили широкие проспекты Адмет — пустые, тёмные и безлюдные.
Нехватка топлива и электричества, остановка заводов, безработица, нищета — всё это были звенья одной цепи и роль, которую предстояло сыграть в этом спектакле Армстронгу, не внушала совершенно никакого оптимизма по поводу его судьбы. Одна и та же драма разыгрывалась несколько сотен лет по одному и тому же сценарию, без импровизаций и фальши.
Табас представил, как над всей планетой поднимается пришедшая откуда-то издалека исполинская, вселенских
— Может, музыку? — спросил водитель, прервав мрачные размышления молодого наёмника.
— Давай, — кивнул юноша и продолжил смотреть на пробегавшие мимо тёмные угрюмые громады домов.
Машина выехала из города и помчалась, вздрагивая на ямах, заставлявших водителя тихо материться себе под нос, по окружному шоссе. Табас никогда тут не бывал и вскоре окончательно перестал понимать, куда его везут. Неизвестные развязки и выхватываемые светом фар указатели с незнакомыми названиями, тёмные дома с пустыми провалами окон — то ли недостроенные, то ли заброшенные невесть когда — появлялись на миг в лобовом стекле и тут же исчезали за спиной. Дорога вилась по гряде холмов, заросших мелким и кривым лесом. То и дело дорога разбегалась в стороны на развилках и перекрестках — таких же пустынных, таинственных, ведущих непонятно куда.
База Айтера неожиданно показалась из-за поворота. Она была ярко освещена — белые фонари после тьмы города показались ослепительными. Вышки с часовыми, шарившие по окружающему пространству тут и там длинные бледные пальцы прожекторов, угловатые тени.
На КПП рядом с ржавыми зелёными воротами их встречал вооружённый автоматом хмурый мужик в отглаженном до хруста сером городском камуфляже.
— Привёз? — спросил он водителя, когда тот опустил стекло.
— Ага, как видишь.
— Дай-ка… — охранник посветил фонариком Табасу в лицо, ослепив на короткие несколько мгновений. — Ага, проезжай. Ты это… Ко мне потом подойди, расскажу чего.
— По поводу?.. — юноша заметил в зеркале заднего вида, как водитель покосился на него и насторожился.
— Ага, по этому самому.
— Тогда обязательно. На обратном пути.
Ворота со скрипом открылись, машина проехала внутрь, и наёмник прилип к стеклу, рассматривая место, куда его привезли.
Безликий серый бетонный забор с колючей проволокой, пущенной поверху, скрывал ничем не примечательный комплекс зданий, похожий на склад или транспортный узел. Кирпичный пакгауз с провалившейся крышей, внизу масляно блестят рельсы. Рядом ангары — пустые и безлюдные, замусоренные. В маленьких, размером с форточку, окнах приземистых серых домиков из кирпича горит жёлтый свет. Куча какой-то техники — как разобранной, так и функционирующей, напоминающей силуэтами на огромных ящеров из кино. Неподалёку от пакгауза на рельсах стояло несколько старых товарных вагонов, рядом с которыми курил чумазый усатый мужик в оранжевом жилете.
Миновав заброшенный переезд с отломанным выцветшим шлагбаумом, машина остановилась возле двухэтажного барака, обшитого серым шифером. Окна были темны, только в одном из них периодически вспыхивал разными цветами, озаряя комнату, телеэкран.
— Двигай на второй этаж, — сказал водитель. — Как поднимешься, поворачивай налево и иди до конца, слева будут твои апартаменты. Если что понадобится — на первом этаже есть дежурный.
Табас выбрался из машины, автоматически буркнул «спасибо» и вошел в здание. Там действительно был дежурный: спал на столе в стеклянном «аквариуме», расположенном на входе в холл, выложенный желтой потрескавшейся плиткой. Повсюду валялся мусор, на старом диванчике лежал рыжий дождевик, оставленный тут, судя по слою пыли, несколько десятков лет назад.