Желтая акация
Шрифт:
Подсчитали, умножили.
— Так это же урожай не сам-пят, не сам-десят, а сам тысяча, если не больше.
Сказка? Сон? Нет! Они стоят у этой сказки, пестуют ее своими руками, видят это все своими глазами, слышат, как шумит поле колосками, будто приглашает их: «Примите нас, используйте нас, мы выращены умом человека на пользу людям».
А бывает на свете и такое, когда научная подготовка отдельных работников или просто энергия отдельных людей используется совершенно в ином направлении, для достижения такой цели, от которой обществу ни тепло ни холодно.
Один ученый, к примеру специалист по изучению древних рукописей, нашел на какой-то
Наконец пришел на совещание и с гордостью сказал:
«Я нашел ключ к шифру! Я добился своего — прочел тайнопись!»
«И что же там написано?» — спросили его.
Открыватель начал читать:
«Се — Георгий на коне, держит в руце копие, колет змия в хвостие…»
Некоторые поздравляли его с таким результатом, но один не утерпел и сказал открывателю:
«Стоило ли тратить столько дорогих лет для подобного пустословия? Никакого значения для науки, для жизни в этом открытии нет».
Другой человек свое свободное время и свои материальные ресурсы использовал на собирание коллекций ликерных бутылок и… собачьих хвостов.
Собачьи хвосты были у него разных оттенков, фасонов, размеров. Он завесил ими все стены в своей квартире, а бутылками позанимал все столы, столики, полки, специальные стеллажи.
«Вы посмотрите, — приглашал он знакомых, — каких только нет у меня собачьих хвостов! Каких только нет бутылок!»
Сколько сил, времени и средств затрачено на это собирание!
Удивлялись люди, пожимали плечами и молча отходили от него. Но нашлась и такая сердобольная душа, которая с самым серьезным видом подняла вопрос об организации выставки этих коллекций в соседних городах. Правда, до этого дело все же не дошло — собачьи хвосты дальше квартиры этого любителя хода не получили…
В капиталистических странах находятся «спецы», дрессирующие блох, например. После предварительной и сложной подготовки они организуют блошиные «скачки». Представьте себе, что имеются любители и такого «спорта», тратят на него немалые деньги…
Трудящиеся, люди здравого, ясного ума отворачиваются с презрением и отвращением от таких любителей собачьих хвостов, блошиных скачек и деликатно называют их бездельниками, лежебоками.
Но есть у нас много людей во всех областях жизни, которые смотрят далеко вперед, которые думают не только о сегодняшнем, но и о завтрашнем дне всего общества, всей своей Родины. К таким принадлежит и академик Н. В. Цицин со своими научными сотрудниками.
Не сотни, не тысячи, а десятки тысяч научных опытов, опылений, скрещиваний одного растения с другим проводили и проводят эти благородные люди, преданные душой и сердцем одной идее, которая называется — человеческое счастье.
Бывали у них неудачи, могут быть они и в дальнейшем, но есть у них необыкновенно большие достижения, удачи, которые окрыляют нас всех, дают уверенность в своих силах, вселяют надежду, что невиданные горизонты открываются перед упорством, умом и талантом человека.
Академик А. Е. Ферсман сказал как-то:
«Творческая инициатива, активное изучение природы ради того, чтобы подчинить ее силы, есть, собственно говоря, величайшая задача научной мысли».
Перед одним таким достижением научной мысли стояли ботяновцы, охваченные большим волнением.
Вот она — сказка наяву! Шумит, говорит. И не одна такая тут осуществлена
Какие стихи, какие гимны, какие поэмы надо слагать и честь таких созидателей человеческого счастья!
Как зачарованные стояли девушки и хлопцы перед этим полем, перед этим чудом.
А оно шумело, качалось, шептало, шелестело от легкого ветерка, только совсем не так, как наше жито. Его шорох был тяжелым, напоминал больше шум боровой в летний день.
— Родные вы мои! — воскликнула Ганна. — Родные мои! Если бы моя старушка мать посмотрела на эту ниву, она бы встала перед ней на колени, поцеловала бы эти колосья, как я их целую, и заплакала бы от огромного счастья и большой радости. Она мне не раз рассказывала, какое жито, какие колосья были на наших песках. По двенадцать, самое большее по двадцать зернышек было в колосках, а на поле — колос от колоса не услышит голоса. А тут какие голоса и какие колосья! Большое спасибо и большой почет всем тем, кто трудился и трудится тут! Душа моя преисполнена такой радостью, что я должна хоть деревенской песней, душевным словом высказать свою радость, выплеснуть ее на эти чудесные колосья, на это чарующее поле. Мне хочется запеть так, чтоб моя простая песня долетела туда, где теперь находится Николай Васильевич. Пока нет еще песен знаменитых музыкантов и певцов, пускай бы он послушал простую, но сердечную песню белорусской девушки в честь всех создателей этого чуда. — И она запела:
Ой челом, челом тебе, полюшко, Тебе, полюшко неоглядное, Да и людям всем, золотым рукам, Что создали тут диво-дивное… То не зернышки, не янтарные В колосах твоих наливаются — Это новый день, счастье общее С колосов твоих улыбается… Слава людям всем, золотым рукам, Слава разуму превеликому, Что создали тут диво-дивное, Это полюшко золотистое…Надо только пожалеть, что эту песню не слышали те, кто творил, творит и будет неустанно и упорно творить и впредь, кто провидит день грядущий…
Но вернемся к нашим путешественникам. Показав им зерновые, Мария Захаровна пригласила осмотреть плоды ее личного труда.
— Они не такие эффектные, удивительные. Но интересны тем, что тоже пробивают дорогу в будущее, указывают пути превращения однолетних растений в многолетние кусты и деревья.
Гости прошли к соседним участкам, где увидели настоящие деревья — многолетние томаты и махорку.
— Вам должно быть понятно, что это все не далось мне сразу. Пришлось много поработать, поискать более целесообразных способов прививок однолетних растений на многолетние. Мы брали, например, цифамандру или томатное дерево, а к нему прививали томаты, баклажаны, черноягодный паслен, перец, даже дурман. Одним словом, использовали разные способы и растения, чтоб у нас в конце концов стало расти самостоятельно томатное дерево, баклажановое дерево и так далее. То, что вы видите, кажется очень простым и обычным. Но сколько труда тут, сколько дум, сколько мечтаний! Дело это нелегкое. Совсем не так, как некоторые думают: «Взял ножик, срезал ветку, привил. Потом посматривай, как томаты на цифамандре начнут краснеть».