Желтоглазые крокодилы
Шрифт:
Она объяснила, что ей требуется. Он задал несколько вопросов, потом добавил: «А вам известны наши расценки? Двести пятьдесят евро в день в будни, а в выходные двойной тариф. — Нет, по выходным я не нуждаюсь в ваших услугах, спасибо. — Хорошо, мадам, значит, договоримся о первой встрече, допустим, через неделю… — Через неделю, точно? — Будьте уверены, мадам… Встречу назначим в том районе, где вы обычно не появляетесь, чтобы не встретить случайно кого-то из знакомых». «Улица Гобелен», — предложила Ирис. Звучит загадочно, детективно, и даже как-то опасно. «Улица Гобелен, мадам». Очень хорошо. Допустим, в пять
Она принялась разглядывать публику за столиками. Студенты читали книжки, две-три одинокие женщины тоже, казалось, кого-то ждали. Мужчины у стойки бара наливались спиртным, глядя в пустоту стеклянными глазами. Шумела кофемашина, слышались отрывистые распоряжения бармена, голос Филиппа Бувара из репродуктора выдавал очередную шутку: в эфире шли «Умные головы». «Знаете историю, как муж спрашивает жену: Дорогая, почему ты не говоришь мне, когда у тебя оргазм? А жена отвечает: Да как же я могу? Тебя ведь в эти моменты рядом нет!» Парнишка за кассой расхохотался.
Ровно в половине шестого вошел мужчина в той самой клетчатой шляпе. Красивый мужчина, молодой, изящный, улыбчивый.
Он быстро огляделся и тотчас же отметил Ирис, которая слегка наклонила голову, чтобы показать: да, это она. На его лице мелькнуло удивление, он подошел и произнес кодовую фразу:
— На улице холод собачий.
— И не говорите.
Он протянул ей руку и попросил жестом, если не трудно, переложить пальто и сумку. Ему хотелось бы сесть рядом с ней.
— Не слишком благоразумно вот так бросать открытую сумку на стуле…
Она подумала: может, это тоже кодовая фраза? Он произнес ее тем же тоном, что и замечание о погоде.
— Ох! У меня там нет ничего ценного.
— Сама сумка ценная, — заметил он, бросив взгляд на эмблему «Луи Вюиттон».
Ирис махнула рукой, дескать, не беда, она не так уж ей дорожит. Мужчина неодобрительно дернул подбородком.
— Уж не знаю, как уговорить вас быть повнимательнее. Когда у тебя крадут сумку, это всегда неприятно, так что не искушайте судьбу!
Ирис слушала его вполуха. Она кашлянула, показывая, что пора переходить к серьезным вещам. Он продолжал гнуть свое, и она демонстративно взглянула на часы.
— Я смотрю, вы что-то занервничали. Тогда я начинаю.
Он подозвал официанта и заказал лимонад безо льда.
— Не люблю лед. Холодное очень вредно для печени…
Ирис нервно потирала под столом руки, сердце колотилось в бешеном танце. Я еще могу уйти, прямо сейчас…
Он откашлялся и заговорил:
— Итак, как вы и просили, я проследил за вашим мужем Филиппом Дюпеном. Начал я в четверг одиннадцатого декабря в восемь часов утра возле вашего дома и с помощью двух коллег не терял его из виду до вчерашнего вечера, двадцатого декабря, когда в двадцать два тридцать он вернулся в ваш дом.
— Правильно, —
Официант принес лимонад и попросил расплатиться сразу, потому что он заканчивает работу. Ирис дала ему деньги и жестом показала, что сдачи не надо.
— Жизнь вашего мужа расписана по часам. Похоже, скрывать ему нечего. Таким образом следить за ним оказалось несложно. Я легко сумел идентифицировать все его встречи, лишь один собеседник задал мне хлопот…
— А-а, — сказала Ирис. Сердце ее упало.
— Это мужчина, с которым он встречался два раза с интервалом в три дня в кафе аэропорта Руасси. Один раз утром в одиннадцать тридцать, другой раз в три часа дня. Каждая встреча длилась около часа… На вид этому человеку лет тридцать, серьезный, деловой, носит черный атташе-кейс. Он показывал какие-то фотографии, документы и вырезки из журналов. Ваш муж кивал, сначала внимательно слушал. Потом задавал много вопросов, а тот слушал и записывал…
— Записывал?
— Да. Мне показалось, это была деловая встреча. Мне удалось, не спрашивайте как, снять фотокопию с еженедельника мсье Дюпена, так там эта встреча не отмечена. Указаний о ней нет в его записной книжке, он не говорил о ней секретарше и не упоминал ее в разговоре с ближайшей сотрудницей, мэтром Вибер…
— Как вы сумели все это узнать? — спросила Ирис, удивленная таким мощным вторжением в жизнь мужа.
— Это моя работа, мадам. Короче, не утруждая вас тонкостями нашей кухни, могу сказать, эти встречи к работе не имели отношения.
— У вас есть фотографии этого человека?
— Да, сказал он, доставая пачку из папки с документами.
Действительно, около тридцати, каштановые волосы коротко острижены, тонкие губы, очки в роговой оправе. Ни красавец, ни урод. Совершенно безликий. Ирис сосредоточилась, припоминая, но в конце концов вынуждена была признать, что ни разу его не видела.
— Ваш муж дал ему некую сумму наличными, и они расстались, пожав друг другу руки. За исключением этих двух встреч, жизнь вашего мужа заполнена исключительно делами по работе. Никаких личных свиданий или заходов в гостиницу… Хотите ли вы, чтобы я продолжал слежку?
— Мне хотелось бы знать, кто этот человек.
— После каждой встречи я следил за незнакомцем. Один раз он сел на самолет в Базель, другой раз в Лондон. Вот и все, что мне удалось выяснить. Тут нужна более подробная и длительная слежка. Может быть, придется отправиться за границу. Это означает дополнительные расходы, возможно даже…
— Он специально прилетел в Париж, чтобы повидаться с моим мужем, — вслух подумала Ирис.
— Да. И именно в этом — ключ к разгадке.
— С другой стороны, скоро Рождество, и мы с мужем уедем отдохнуть на несколько дней, так что…
— Я не хочу давить на вас, мадам. Слежка — дорогостоящая затея. Может быть, вы подумаете, и если понадобится наша работа, позвоните.
— Да-да, — озабоченно кивнула Ирис. — Наверное, и правда, так будет лучше.
Оставался, однако, один вопрос, который она никак не решалась задать; он жег ей губы. Чтоб потянуть время, она глотнула водички.
— Хотела вот вас спросить, — наконец пробормотала она. — Они, когда разговаривали… какие-нибудь жесты, движения…
— Какой-то намек на интимную близость?