Желтый билет
Шрифт:
— Отнюдь.
— Мы должны найти замену Квейну. Я думаю, вы согласитесь со мной, что он обладал некоторыми достоинствами, не свойственными многим и многим.
Если Валло и не скорбел по Квейну, ему недоставало такого сотрудника или, по меньшей мере, некоторых его достоинств, таких, как быстрый, цепкий ум, умение манипулировать людьми, абсолютная безжалостность и безошибочное чутье на человеческие слабости. Стоило Максу захотеть, он наверняка стал бы преуспевающим бизнесменом или, если бы это занятие показалось ему чересчур пресным,
Я задумался над тем, где Валло может найти другого Макса Квейна, и память услужливо подсказала нужный ответ. Но прежде чем я открыл рот, секретарша принесла чек. Она отдала его Валло, который нацарапал свое имя и передал чек Мурфину. Тот расписался и передал его мне. Я посмотрел на чек, убедился, что смогу получить по нему пять тысяч долларов, и сунул его в карман.
Валло отпустил секретаршу коротким кивком, и, как только она ушла, я сказал:
— Я знаю человека, который сможет найти замену Квейну. Его специальность — подбирать достойных кандидатов на должности, где требуются особые достоинства. Кстати, именно он нашел профсоюзу двести новых сотрудников. Его зовут Дуглас Чэнсон, хотя он называет себя Дуглас Чэнсон Ассошиитс.
Валло кусанул большой палец правой руки.
— Однако это весьма забавно. Я имею в виду ваше предложение обратиться к Чэнсону.
— Почему?
— Он — мой друг, и, приступая к созданию фонда, я не раз консультировался с ним. Именно он рекомендовал мне Мурфина, — он взглянул на Мурфина. — Кажется, я не говорил тебе об этом.
— Нет, — ответил Мурфин. — Не говорил.
— Пожалуй, я воспользуюсь советом мистера Лонгмайра и свяжусь с Дугласом. Твое мнение, Мурфин?
— Поступайте, как сочтете нужным, — ответил тот.
Я почувствовал, что наша беседа подошла к концу, и начал подниматься из кресла, чтобы Валло не пришлось выгонять нас, когда зазвонил телефон.
Валло нахмурился, снял трубку, послушал, сказал:
— Понятно, — все еще хмурясь, посмотрел на меня. — Это вас. Если вам не трудно, поговорите из кабинета Мурфина.
— Хорошо, — кивнул я и направился к выходу. Мурфин шел следом за мной. В его кабинете я взял трубку. Звонила моя сестра, и по ее голосу я понял, что она на грани истерики.
— Спокойнее, — сказал я. — В чем дело?
— Звонила Салли.
— И?
— Она хочет приехать домой.
— Пусть едет.
— У нее был ужасный голос.
— Что значит ужасный голос?
— Откуда мне знать, что это значит? Она страшно напугана, просто в панике. Она хотела, чтобы я приехала за ней.
— Почему бы ей не взять такси?
— Черт побери, Харви, говорю тебе, что она напугана до смерти. Она просила меня приехать за ней, но я не могу оставить детей и мне не хотелось брать их с собой, поэтому я сказала, что за ней приедешь ты.
— Где она сейчас?
— В юго-восточной части Двенадцатой улицы, — Одри назвала номер дома. Этот район Вашингтона не считался респектабельным. Скорее
— Детям там делать нечего, — согласился я. — Когда она звонила?
— Минут десять назад. Может, пятнадцать. Я перезвонила Ловкачу, и он сказал, что я, возможно, застану тебя у Валло.
— Салли сказала что-нибудь еще?
— О чем?
— Не знаю. Просто что-нибудь.
— Она сказала, что хочет домой. Разве этого недостаточно?
— Достаточно, достаточно. Я съезжу за ней.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
Я попрощался с сестрой, положил трубку и повернулся к Мурфину.
— Не хочешь ли прогуляться со мной?
— Куда? — спросил он.
— На Двенадцатую улицу, там подружка Макса. Она хочет вернуться домой к моей сестре, но боится сесть в такси.
Мурфин посмотрел на меня.
— Та самая негритянка?
— Совершенно верно.
— Думаешь, она скажет нам что-нибудь о Максе?
— Мы можем спросить.
— Да, мы можем, почему бы и нет. Хорошо, поехали, — он двинулся к двери, потом остановился и оглянулся: — У меня идея.
— Какая?
— Не стоит ли нам после возвращения из Сент-Луиса навестить этого типа из «Дуглас Чэнсон Ассошиитс»? Как ты на это смотришь?
— Положительно, — ответил я.
Глава 12
Мы поехали в служебной машине Мурфина, большом коричневом «Мерседесе 450 SEL». Машину Мурфин вел спокойно, даже беззаботно, уверенный в том, что не ему придется платить за ободранную краску или помятый бампер.
— Знаешь, что я тебе скажу?
— Что? — поинтересовался я.
— Эта машина нравится мне больше, чем те, что были у меня раньше, за исключением одной. Знаешь, какой именно?
— «Кадиллака» с открытым верхом модели пятьдесят седьмого года, который ты купил в девятнадцать лет, — ответил я. — Желтого цвета.
— Я уже говорил тебе о нем? — разочарованно протянул Мурфин.
— Да, говорил.
Но он все равно рассказал мне о «кадиллаке». После окончания школы в 1956 году Мурфин не стал поступать в колледж. Во-первых, у него не было денег на обучение. Во-вторых, он не видел смысла в дальнейшей учебе. Вместо этого он начал работать в питтсбургской «Экм Новелти Компани», строившей кегельбаны и снабжавшей город игральными автоматами, любовно прозванными «однорукими бандитами».
Владелец «Экм Новелти Компани», некто Франциско Саллео, которого в питтсбургских газетах называли не иначе как Грязный Френки, поддерживал обширные связи с востоком (Нью-Йорк) и с дальним западом (Лас-Вегас). Грязный Френки быстро оценил деловые качества Мурфина, и тот буквально запрыгал по ступенькам иерархической лестницы «Экм Новелти Компани». Вскоре он руководил установкой и обслуживанием игральных автоматов в многочисленных танцевальных залах, загородных и ночных клубах и публичных домах Питтсбурга.