Желтый билет
Шрифт:
Поэтому мы внимательно выслушали его рассказ о трудностях, мечтах и надеждах и уверили Гэллопса, что после переизбрания Хандермарка профсоюз поддержит его в переговорах с муниципалитетом, поможет деньгами и предоставит в его распоряжение «шевроле-импалу», так что больше ему не придется трястись в автобусах, разъезжая по городу. Но, разумеется, все блага могли излиться на него только в случае переизбрания Хандермарка.
В общем, шла обычная торговля, но, вероятно, сказалась усталость, и мы не заметили искорки, блеснувшей в глазах Гэллопса, когда он торжественно уверял нас, что
А на съезде перед самым голосованием Арч Микс подсчитал обещанные ему голоса, понял, что ему не хватает четырех, и подошел к Уорнеру Б. Гэллопсу. Микс не стал обещать ему «шевроле-импалу». Он поступил умнее, предложив Гэллопсу место вице-президента. Тогда Хандермарк и проиграл. Но иногда мне казалось, что его поражение предопределила наша беседа с Гэллопсом на автобусной станции Бирмингема.
Мои воспоминания прервала открывшаяся дверь кабинета Гэллопса. Появившийся из-за нее мужчина задумчиво оглядел меня и сказал: «Президент Гэллопс ждет вас, мистер Лонгмайр».
Он стоял спиной к двери, и мне пришлось буквально протиснуться мимо него, чтобы попасть в кабинет. Ему тоже было не больше тридцати лет, и от него пахло дорогим одеколоном. Он улыбнулся, когда я входил в кабинет, одними губами, даже не показав зубов, и в его улыбке я не заметил теплоты.
— Президент Гэллопс, — сказал он, — насколько мне известно, вы знакомы с мистером Лонгмайром.
Гэллопс сидел за широченным столом, который не так давно принадлежал Арчу Миксу. Он не поднялся мне навстречу, а лишь смотрел на меня, всем видом показывая, что мое появление отнюдь не обрадовало его.
— Да, мы знакомы, — сухо признался он.
— Почему бы вам не присесть сюда, мистер Лонгмайр, — молодой человек указал на одно из четырех или пяти кресел, стоящих перед столом Гэллопса. — А я сяду здесь, — он выбрал ближайшее к столу кресло.
Я сел, взглянул на Гэллопса и кивнул в сторону молодого человека.
— Кто это?
— Извините, мистер Лонгмайр, я забыл представиться. Я — Ральф Тьютер, административный помощник президента Гэллопса.
— Он тут недавно? — спросил я Гэллопса.
— Совершенно верно, — ответил тот. — Недавно.
— Где вы его нашли?
Молодой человек, назвавшийся Ральфом Тьютером, вновь улыбнулся, и на этот раз мне удалось полюбоваться его зубами. Очень белыми, ровными и блестящими.
— Раньше я работал в государственных учреждениях, но это было довольно давно. В самое последнее время я связан с одной вашингтонской консультативной фирмой по проблемам управления.
— Это очень интересно, — кивнул я и обратился к Гэллопсу: — Как вы думаете, Уорнер, Микс мертв?
Гэллопс встал, подошел
— Да, я думаю, он мертв, — ответил он. — Я думаю, кто-то убил его.
— Почему?
Он повернулся ко мне.
— За это я плачу твоему дяде. Полиция ничего не смогла выяснить, так же, как и ФБР. Поэтому я и нанял твоего дядю, хотя, можешь не сомневаться, я даже не подозревал, что он — твой родственник, когда нанимал его.
— Мы также объявили о награде в сто тысяч долларов за информацию, которая послужит ключом к происшедшему с президентом Миксом, — добавил Тьютер. — Пока нам звонили только психи.
Гэллопс вернулся к столу, сел в крутящееся кресло, покрутился на нем, его взгляд не отрывался от моего лица.
— Многие из этих психов уверены, что я приложил руку к исчезновению Микса. Мы передали полиции все документы, которые только могли найти. Каких только вопросов они мне не задавали.
— Могу представить, — кивнул я.
— Мне пришлось вспомнить каждый шаг, сделанный мной за последние шесть месяцев. Вот почему я нанял твоего дядю. Не только выяснить, что произошло с Миксом, но и доказать, что я не имею к этому никакого отношения, чего бы там ни было.
— Значит, пока вам ничего не известно?
— Нет.
— Позвольте узнать, почему вас заинтересовало исчезновение президента Микса, мистер Лонгмайр?
Я повернулся к Тьютеру. Глубоко посаженные темные глаза блестели по обе стороны чуть крючковатого носа, нависающего над широким тонкогубым ртом, который я нашел слишком розовым, хотя, возможно, и привередничал. Рот покоился на волевом подбородке. Его живое подвижное лицо большинство людей назвало бы интеллигентным. Мне оно показалось лукавым.
— Фонд Валло, — ответил я. — Фонд Валло интересуется заговорами, и там полагают, что исчезновение Арча Микса является результатом одного из них. Они платят мне, чтобы я разобрался, что к чему, и сказал им, что я обо всем этом думаю.
— И что вы об этом думаете, мистер Лонгмайр? — спросил Тьютер. — Это заговор?
— Я еще не решил, — ответил я. — Но когда я приду к какому-то выводу, то не стану держать его в тайне.
— Исчезновение президента Микса в некотором роде оказалось для вас семейным делом, не так ли, мистер Лонгмайр? — продолжал Тьютер. — С ним связаны ваш дядя, разумеется, вы и еще ваша сестра, — он улыбнулся. — Вам, конечно, известно о вашей сестре и президенте Миксе?
— Да, то был страшный семейный скандал. С разбиванием сердец, — я взглянул на Гэллопса. — Каково сейчас положение профсоюза?
— Ужасно, — ответил тот.
— Почему?
— Года три назад он решил, что нужно изменить сроки действия наших основных контрактов. С Чикаго, Лос-Анджелесом, Нью-Йорком и остальными большими городами.
— С Сент-Луисом? — спросил я.
— Да, в том числе и с Сент-Луисом. Идея Арча заключалась в следующем. Если сроки действия контрактов истекут одновременно, профсоюз сможет получить признание в масштабах всей страны, а не только на местах. Ты понимаешь, что я имею в виду?