Жемчужина дракона
Шрифт:
Ланчетто мотнул головой, и Милдрют чуть провела ножом, рассекая мне кожу. Сначала появилась боль, а потом по шее потекла теплая капля крови
— Не трогай ее! — крикнул Тристан и зачем-то посмотрел по сторонам — с надеждой, будто кто-то осмелился бы прийти нам на помощь. — Я отдам жемчужину, — сказал он уже тише. — Отпусти ее.
— Сначала жемчужину, — потребовал Ланчетто.
Тристан поднял руку ко рту, глубоко вздохнул, а потом раскрыл ладонь. В его руке была жемчужина — крупная, как голубиное яйцо, с
— А теперь… — голос подвел Ланчетто, и он прокашлялся, чтобы говорить четко, — а теперь брось ее ко мне — спокойно, без резких движений…
Милдрют нетерпеливо повела ножом, делая надрез на моей шее еще глубже, и я прохрипела:
— Не отдавай! Она все равно убьет меня!..
— Если не отдашь, тогда точно убьет, — предрек Ланчетто, переминаясь с ноги на ноги. — Брось. Жемчужину. Ко мне.
Тристан швырнул ему жемчужину, не глядя. Она упала на песок в трех шагах от Ланчетто. Но герцог не стал ее поднимать. Он бросился к брату, замахиваясь кинжалом. Это был конец, и я зажмурилась, чтобы ничего больше не видеть.
Раздался глухой стук, и Милдрют повалилась в сторону, потянув меня за собой. Ножа уже не было возле моего горла, и кто-то схватил меня за шиворот, не давая упасть.
Открыв глаза, я увидела, что Ланчетто мечется по берегу, как заяц. Сначала он кинулся к Тристану, но потом передумал и побежал к жемчужине, но потом опять передумал и с проклятьем уронил кинжал, остановившись и опустив руки.
Милдрют лежала на песке без признаков жизни, а король Рихард — живой король Рихард — вздернул меня на ноги. Он был почти невредим — если не считать двух глубоких царапин поперек щеки.
— Вот и конец истории, — проворчал он. — А ты, Лален, здорово мне надоела. Почему-то все хотят тебя убить. Задумайся, не в тебе ли причина.
— Но вы же погибли, ваше величество, — залепетал Ланчетто.
— Нет, как видишь, — король отпустил меня и пошел к нему, на ходу разминая мышцы шеи и плечи. — Как ты там сказал? Выигрывает тот, за кем последний ход? Так вот, последний ход остался за мной.
— Вы обманули меня… вы оба… — Ланчетто злобно посмотрел на Тристана, который все еще не мог подняться, а потом стрельнул глазами в сторону жемчужины.
— Только попробуй, — разгадал его намерения король. — Я твоему брату намял бока, а тебе, слабаку, перекушу хребет в два счета.
Пока они были заняты, выясняя, кто кого обманул, я, зажав ладонью порез на шее, пощупала живчик на запястье Милдрют. Кровь слабо пульсировала, это значило, что телохранительница была жива. К ней у меня совсем не осталось добрых чувств, но все же я не хотела, чтобы появился еще один труп. Хватит двух трупов на площади.
Король сказал, обращаясь к Тристану, который вытянул шею, пытаясь увидеть меня:
—
— Ваше величество! — заорал Ланчетто, сообразив, что речь шла о нем. — Я ваш племянник! Я почти сын вам, по крови!
— Позор такой крови, — отрезал король.
— Но он умышлял против вас! — Ланчетто побледнел — куда только девалась великолепная спесь, с которой он только что рассказывал, как обставил всех в хитростях и интригах.
— С ним я уже разобрался, а с тобой — нет! — король клацнул на Ланчетто зубами, и тот бросился бежать вдоль полосы прибоя.
— Убей его, — небрежно сказал король Рихард Тристану, а сам наклонился и поднял камень.
Примерившись, он швырнул его вслед удиравшему Ланчетто и попал прямо между лопаток.
Бросок оказался силен — беглец взмахнул руками и улетел носом в песок, даже не вскрикнув. Он не сразу начал шевелиться, а потом с трудом сел, обернулся и засучил ногами, увидев, что король и Тристан идут в его сторону.
— Ты же не убьешь меня… — услышала я срывающийся голос герцога. — Мы же с тобой братья, у нас одна кровь…
Я побежала за ними, проваливаясь в песке, схватила по дороге жемчужину, обогнала короля и Тристана, и встала между ними и Ланчетто.
— Если убьешь его, — сказала я, сжимая жемчужину в кулаке, — то ты не человек, а животное. Каким бы негодяем он ни был, — я махнула на Ланчетто, который скулил, как побитая собака, вымаливая прощение, — он твой брат. Его надо судить, а не казнить по желанию! Хватит того, что твой король не дал справедливого суда твоей матери и казнил сегодня двоих, хотя по его же собственной Правде полагался штраф за убийство, а не смерть!
— Я и твой король, если забыла, — почти зарычал Рихард. — Отойди и не вмешивайся.
Но я видела, что Тристан колеблется, и не собиралась отступать.
— Я думала, жертва твоей матери не была напрасной, — сказал я твердо. — Что ты из напыщенного сопляка, как этот, — я снова указала на Ланчетто, — стал мужчиной. Но я ошиблась? Мы обе ошиблись — я и госпожа Бьянка? Ты не просто гордый сопляк, ты еще хочешь стать убийцей? Не смог убить того, кто сильнее, решил разделаться со слабым?
— Лален! — взревел король. — Замолчи и отойди!
Но Тристан смотрел на меня, смотрел очень уж долго, и это совсем не понравилось королю.
— Будешь слушать бабу или будешь думать сам? — рыкнул он.
— Буду думать сам, — ответил Тристан.
— Значит, действуй, — велел король.
— Но убивать его не стану.
Ланчетто забормотал благодарности, а король уставился на нас исподлобья, играя желваками. Я испугалась, что сейчас опять начнется битва драконов, но король с видимым усилием обуздал себя, выругался, а потом крикнул людям, толпившимся на расстоянии: