Жемчужина дракона
Шрифт:
Песчаная коса была пуста, здесь не было даже рыбацких лодок. Я брела, утопая в песке по щиколотку, и сразу набрала полные башмаки. Подумав, я разулась и сняла чулки.
Море было совсем рядом — бирюзовое, тихое, игривое, как котенок. Оно набегало волна за волной, и я ступила на самую кромку прибоя, и вода омыла мои ноги по самую щиколотку — раз, и другой, и третий.
Удивительное чувство. Я потеряла счет времени, слушая равномерное дыхание моря, наслаждаясь его лаской. Вот бы поплавать в этой теплой и прозрачной воде! Но купаться в
Я долго смотрела вдаль — туда, где синева моря сливалась с синевой неба. Только скала, словно черный парус, возвышалась почти у самого горизонта, показывая, где кончалось море и начиналось небо. Чайки проносились над ней, но я не слышала их криков — было слишком далеко.
— Любуетесь морем? — услышала я мужской голос и оглянулась.
Очень красивый мужчина — темноволосый, загорелый, так же, как и я, держал в руке башмаки и чулки. Он был не такой смуглый, как драконы, гораздо старше их, и глаза у него были светло-карие. Я разглядывала его, не торопясь отвечать.
— Я нарушил ваше уединение, леди де Корн, и вы недовольны? — осведомился мужчина, явно не собираясь уходить. — Прошу прощения, но я тоже люблю гулять здесь. Как вам понравилась наша церковь? Собор святой Агаты — гордость Анжера.
— Вон там мои слуги, — сказала я, небрежно кивнув в сторону моих сопровождающих, и отвернулась к морю.
— Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — мужчина сделал несколько шагов и встал рядом со мной, так что теперь и его ноги омывало морем. — Но вы не желаете со мной разговаривать?
— Начнем с того, что я даже не знаю, кто вы, — ответила я, выходя из полосы прибоя. — А обо мне вы, судя по всему, прекрасно осведомлены. И что, по вашему, это должно расположить меня к разговору с вами? — я пошла обратно, досадуя, что прогулка так быстро закончилась, но мужчина догнал меня.
— Дело лишь в этом? — спросил он весело. — Тогда я представлюсь — Неро Дориа. Я был наставником Ланчетто, когда он еще звался принцем. Вот, теперь мы знакомы, и я осмелюсь спросить вас снова — как вам Анжер? Мне кажется, любоваться морем для вас интереснее, чем витражами в соборе святой Агаты? Хотя в разговоре с герцогиней вы утверждали обратное…
Я медлила с ответом, ни на секунду не веря, что встреча с наставником герцога произошла случайно. Неужели, за всеми претендентками на руку и сердце красавчика Ланчетто следят так пристально? Изучают невест? Или в этом интересе скрыто нечто другое?
— Пусть вас не удивляет моя осведомленность, — продолжал господин Неро, — я был свидетелем вашего визита.
— Вот как? — спросила я. — Простите, но что-то я вас не припомню.
— Мое положение позволяет присутствовать на подобных встречах… незаметно, — пояснил он без тени смущения. — Герцог и его матушка очень доверяют моим суждениям о людях, поэтому мое мнение о невестах будет учитываться.
Намек был недвусмысленный, и я чуть не фыркнула, но сказала небрежно:
—
Он посмотрел на меня быстро и внимательно, и рассмеялся:
— Вот так? Даже не попытаетесь мне понравиться, чтобы я замолвил о вас словечко перед Ланчетто? Вы так уверены в силе своего очарования?
— Я уверена, что все в этом мире происходит по воле небес, — ответила я. — Если небесам угодно сделать меня герцогиней, я стану ею, даже если вы наговорите обо мне милорду Ланчетто лживых гадостей.
— Какая смелость, — подхватил бывший наставник, — и какой прекрасный пример смирения и веры! Я восхищен вами, леди де Корн.
— Жаль, что вы не герцог, — заметила я.
Мои слова произвели неожиданное впечатление. Золотистые глаза господина Дориа на мгновение потемнели, как будто он услышал что-то оскорбительное. Но уже в следующее мгновение он улыбнулся, изображая доброго дядюшку, и погрозил мне пальцем:
— Не забывайте, что чаще всего настоящей властью обладают вовсе не те, у кого громкий титул.
— Намекаете, что лорд Ланчетто — марионетка в ваших руках? — я решительно и гневно повернулась к нему.
— Я этого не говорил, — сказал он медленно, скользя взглядом по моему лицу.
Мне пришелся не по душе этот взгляд — оценивающий, поглаживающий, совсем как у герцога. Я снова ощутила себя вещью, выставленной на продажу, и поспешила избавиться от этого чувства.
— Не говорили прямо, но дали понять, — сказала я без обиняков. — Если мне суждено стать герцогиней, будьте готовы, что я добьюсь вашего удаления из Анжера. Герцогу не нужны слуги, которые подслушивают, открыто выражают пренебрежение к его светлости и готовы лгать ему в угоду своим интересам. Небеса за правду, и я не потерплю лжи… если стану герцогиней.
— Если станете, — напомнил господин Неро. — И я не слуга, если вы внимательно меня слушали.
— Все мы — слуги его светлости, а сам он — слуга короля, — парировала я. — Или вы ставите себя выше короля? Не слишком ли это дерзко?
Его красивое лицо было непроницаемым, и на губах застыла полуулыбка, но глаза смотрели вовсе не дружелюбно.
— Я вас услышал, леди де Корн, — произнес он, наконец.
— Я вас тоже, — заверила его я. — Всего доброго, господин бывший наставник. Благодарю за содержательный разговор.
— Но не за приятную встречу, — усмехнулся он. — Что ж, надеюсь, хотя бы разговор получился по-настоящему содержательный.
Он коротко поклонился и хотел уйти, но в последний момент я окликнула его:
— Еще два слова, господин бывший наставник.
— Что такое? — он обернулся.
— Вы говорили, что ваша привилегия позволяет знать тайное… Сегодня мы с отцом встретили в саду прекрасную даму, она поражала воображение и красотой, и обходительностью. Мне кажется, ее зовут Пачификой, потому что ее попугай выкрикивал это имя. Нельзя ли узнать у вас, кто она?