Жемчужина Зорро
Шрифт:
Влетев в отданную в ее распоряжении комнату, она отдышалась и с облегчением скинула тяжеленный халат. Утопая ногами в пушистом ковре, девушка подошла к зеркалу и натянула шелковую рубашку. Критически осмотревшись со всех сторон и оставшись на редкость довольной своим видом, она принялась за сушку длинных влажных волос захваченным специально для этой процедуры полотенцем из ванной.
Это оказалось совсем непросто – держаться намеченной роли. Она дрогнула в первый же момент, стоило ему обернуться в ее сторону. Дрогнула в прямом смысле – и телом, и душой. Хотя он всего лишь оценил ее размеры, чтобы найти подходящую
Еще несколько месяцев назад она не могла сказать с уверенностью о реальности его существования, а сейчас он находился в одном из соседних помещений. Возможно, отдыхал, возможно, снова читал, в общем, вел себя, как совершенно обычный человек. И это при том, что весь гарнизон Эль Пуэбло уже несколько лет подряд лез из кожи вон, чтобы попытаться хотя бы на миг задержать его. А она принимала ванну, заходила в его спальню, делала язвительные замечания и изучала устройство его дома.
Изабелла перевела взгляд с зеркала на трюмо и заострила внимание на изящно вырезанных ящичках. Воровато осмотревшись по сторонам, она открыла один из них и обнаружила в нем то, что и надеялась найти, – расческу.
Задумчиво проводя мягким гребнем по волосам, она никак не могла избавить свою голову от мыслей о том, почему в доме Зорро оказалась комната, оборудованная специально для женщины и оснащенная всеми необходимыми женскими принадлежностями. Не придя ни к какому выводу и закончив за это время процедуру расчесывания, девушка отодвинулась от трюмо и еще раз осмотрела помещение.
Почему-то оно ей смутно что-то напоминало. Все здесь казалось ей знакомым: тон, в котором была отделана комната; сделанные из одного материала, в одном стиле и явно одним мастером дорогое трюмо с большим зеркалом, ночной столик, шкаф для книг и просторная кровать; даже растения, возвышавшиеся в разных местах комнаты, стояли именно там, куда она сама бы их поставила.
Не придумав никакого объяснения данному феномену, Изабелла еще раз встряхнула волосами и встала со стула, также выполненного в стиле остального гарнитура. Шелковая рубашка приятно скользнула по спине и опустилась почти до уровня колен. Оставив расстегнутым ворот, от которого блестящим водопадом спадали на грудь ряды невесомой ткани, девушка повертелась перед зеркалом и вдруг поняла, что хочет пить.
Местоположение кухни она уже знала, поэтому помощь хозяина дома ей не требовалась. К тому же в свете недавних событий она совсем не хотела с ним сейчас пересекаться. Но если это все же произойдет, то она будет твердой как кремень, и неприступной как скала. А дополнительным подтверждением ее безразличию к происходящему должен был послужить ее внешний вид – распущенные волосы и вольная одежда. В конце концов она готовится ко сну. А если он ведет себя так, будто ее здесь нет, то и она будет вести себя так, словно не замечает его.
С этим настроем она неслышно выскользнула из комнаты и решительно поплыла по очередному густому ковру. По дороге к цели она не преминула засунуть свой любопытный нос в слегка приоткрытую дверь и с неописуемым восторгом обнаружила, что за ней скрывалась обширная библиотека. Она прекрасно
На кухне никого не было.
Оглядевшись по сторонам, девушка обнаружила на столе несколько хрустальных графинов. Придвинув поближе один из них и ознакомительно потянув носом, разведчица поняла, что это было вино. Следующие попытки тоже не увенчались успехом: в других графинах оказались вина разных сортов и еще какие-то крепкие, судя по более резкому запаху, напитки. Огорченно вздохнув, Изабелла вернула их на прежнее место и в нерешительности встала посреди кухни.
– Что изволит Ее Высочество? – внезапно раздалось за спиной.
Изабелла вздрогнула, но тут же собралась. Сейчас или никогда. Она должна показать ему свое полное бесстрашие и независимость. Никаких эмоций. Только спокойствие и легкая небрежность, свойственная королевским особам, к которым он только что снова колко ее причислил.
Она натянула снисходительную улыбку и развернулась.
– Видите ли…
И вдруг из ее губ вырвался истошный визг. Она судорожно закрыла лицо руками и вслепую отступила назад.
В дверном проеме, уперевшись руками в косяки и небрежно закинув одну ногу за другую, стоял хозяин дома. Обнаженный по пояс.
Девушка почувствовала, как у нее зашумело в голове, а перед глазами запрыгали разноцветные круги. Она уткнулась спиной в какой-то шкаф и застыла.
Это был удар на поражение. Он принял ее правила, которые она сама же без объяснений установила. Он вступил в ее игру. Спокойно, без слов. Она ведь сама этого добивалась – невозмутимого поведения и легкой пренебрежительности к окружающей действительности. И вот, к чему это привело. Он вел себя так, словно их совместное присутствие в его доме было самим собой разумеющимся, а следовательно с полным правом мог позволить себе обычную жизнь. Ведь он не всегда ходил в своем костюме. И в конечном счете это был его дом.
– Сок, мате, вино?
– Воды, – одними губами произнесла Изабелла.
Сквозь гул в голове она услышала, как он прошел мимо нее к одному из шкафов и распахнул дверцы. Раздался характерный всплеск, и через мгновение ее руки коснулось холодное стекло. Девушка приняла бокал и уставилась в противоположную стену. Она всем телом ощущала, что молодой человек стоит рядом с ней и внимательно смотрит на ее подрагивающие плечи.
– Может, вино было бы уместнее? – вновь раздался его голос.
Ну почему он это сейчас сказал? Неужели он понимает совершенно все, что с ней происходит? А если понимает, то почему не промолчит? Он ведь совсем не похож на того, кто будет танцевать на останках поверженного врага. Неужели он, понимая, как ей сейчас страшно, так безжалостно усугубляет ее состояние? Неужели он так жесток, что будет указывать ей на ее ошибки?
Изабелла тяжело дышала, лихорадочно отгоняя от себя уничтожающие ее мысли. У нее очень сильно кружилась голова.
Он не потерпит неуважения, не даст ей возможности вести себя так, как она планировала, не даст ей свободы. Он вновь и вновь будет осаждать ее, укрощать, пока не сломает окончательно…