Жена Его Сиятельства
Шрифт:
Для чего ему это?
Джул все больше склонялась к мысли, что Конли на руку ее сумасшествие. А что? Самый легкий способ прибрать к рукам Вуллсхед. И самый быстрый. Не нужно ждать, не нужно опасаться неожиданностей.
Но что делать ей?
Как не свихнуться в окружающем бедламе?
Джул попыталась найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему. Вполне возможно, что Конли каким-то образом сумел перевезти ее в этот замок и теперь сознательно водит за нос, выжидая, пока она сломается.
«Не дождется!
– мрачно подумала Джул.
–
Она решительно посмотрела на предложенные продукты и принялась за приготовление обеда.
Уже спустя полчаса, в печи томилось жаркое, а Джулия, пусть и не очень умело, вымешивала тесто.
До наступления темноты, Джул ещё раз обошла весь замок, в попытке отыскать хоть что-то, что поможет разобраться с происходящим, но ничего не нашла.
Многочисленные покои оказались пусты. Никаких личных вещей владельцев или чего-то, что намекало бы на то, кому принадлежит дворец, не было. Лишь в отведенных ей комнатах, гардеробная ломилась от идеально подходящей Джул одежды, в шкатулках лежали дорогие украшения, а на туалетном столике выстроились баночки с кремами и притираниями.
Джулия старательно искала хоть какие-то следы пребывания в замке людей, но так ничего и не нашла.
Она даже тщательно осмотрела все портреты, надеясь найти имена и даты, но тщетно. Нарисованные леди и лорды взирали на нее свысока и не торопились раскрывать свои тайны. Ни одной подписи. Ни на одной картине.
Джул долго стояла у изображения Эдриана Клиффорда Норрея, вглядываясь в его холодные глаза и пытаясь понять, откуда в незнакомом замке оказался портрет одного из предков Уильяма. Тоже без подписи, между прочим.
Джулию неуловимо притягивал живой, решительный взгляд и мерещилось, что она хорошо знакома с его обладателем. И между ними даже есть какие-то чувства. И эти губы…
«Перестань, Джул!
– оборвала она саму себя.
– Не превращайся в глупышку! Какие чувства?»
Она насмешливо фыркнула и повернулась, собираясь уйти, но так и не смогла оторваться от будоражащего душу портрета. Какая-то сила держала ее, не позволяя оторваться. Так прошла минута, другая, третья…
Джули пристально смотрела на высокомерного лорда, а тот, казалось, так же пристально разглядывал ее. И Джул не понравилось выражение его глаз. Казалось, Эдриан оценивает, на что она способна.
– Да, уж, поверьте, на многое, - пробормотала Джулия.
Она отгоняла мысли о том, что разговаривать с портретами странно. А что делать, если больше никого рядом нет?
Ночь застала ее в той самой спальне, в которой она проснулась впервые. Джулия глядела на залитый луной лес и размышляла, что делать дальше. В душе у нее боролись страх и надежда. Надежда на то, что завтра она все-таки сумеет найти выход к крепостной стене. А страх…
Джул боялась признаться самой себе, что все намного хуже, чем она думает. Да, легче всего было бы свалить случившееся на Конли, но что-то подсказывало ей, что все гораздо сложнее.
Она
И вот теперь, столкнувшись с необъяснимым, оказалась не готова к тому, чтобы признать, что все происходящее - слишком далеко от той реальности, к которой она привыкла.
«Нет, ерунда. Это все Конли подстроил!
– убеждала она себя, но назойливый внутренний голос насмешливо твердил: - Очнись, Джул, в Вуллсхеде сейчас глубокая осень, почти зима, а здесь - лето, причем, теплое и совсем не сырое»
И это-то и странно.
Как бы ни старался Конли, изменить климат ему не по силам, а значит…
Джул рассердилась. Что - значит? О чем она рассуждает?
Разве можно оказаться в другой реальности? Это же настоящий бред!
Негромкий треск, раздавшийся в глубине комнаты, заставил ее обернуться. Это еще что такое?
Трюмо, стоящее у стены, сияло странным голубоватым светом. Оно манило к себе, притягивало, тянуло, с немыслимой силой.
Джул испуганно вздрогнула. Что за чертовщина? Она почувствовала, как ухнуло сердце, но попыталась успокоиться. Не время заламывать руки и падать в обмороки. Это она всегда успеет! А вот понять, что творится вокруг, просто необходимо.
Попытавшись унять сбившееся дыхание, она подошла к сверкающему зеркалу.
Огромное полотно отразило ее бледное лицо, встревоженные глаза, искусанные, потрескавшиеся губы. И мужчину в черной маске, стоящего у нее за спиной.
Джулия вскрикнула и обернулась, но никого не увидела.
– Что вам от меня нужно? Эй, вы слышите?
Ответа не последовало.
Отражение незнакомца исчезло.
– Трус!
– не выдержав, выкрикнула Джул.
– Только и можете, что пугать беззащитную женщину!
Ее трясло от страха и негодования. Причем, негодования было больше. Что за странные игры? Что за неуловимый призрак?
– Вы обвиняете меня в трусости, леди Норрей?
– послышался холодный, насмешливый голос.
– Именно так, - выпалила Джулия, оглядываясь по сторонам, в поисках говорящего.
– Голословное утверждение, - лениво протянул невидимый собеседник.
– А как еще назвать мужчину, исподтишка наблюдающего за женщиной?
Джул вскинула голову и посмотрела в зеркало. Почему-то ей казалось, что она сможет увидеть там отражение незнакомца.
Так и вышло.
– Боюсь, вам еще придется ответить за это оскорбление, - произнесли тонкие губы, и их искривила презрительная усмешка.
Джулия смотрела в сверкающее голубыми искорками полотно и видела за своим плечом высокого мужчину, в старомодном бархатном камзоле. Незнакомец не двигался и пристально глядел на нее сквозь прорези маски.
– Для того чтобы ответить за оскорбление, нужно знать, кого оскорбил, а мне не известно ваше имя.
– Не расстраивайтесь. Я хорошо знаю ваше, и, поверьте, у вас будет возможность загладить свою вину.