Жена героя
Шрифт:
«Сейчас я тебя проучу», – подумала я про себя, нагнулась и, делая вид, что собираюсь спуститься с корей, поставила одну ногу на пол. Самад подумал, что мне надоело и я уже не буду пытаться ничего ловить, поэтому отпустил верёвку и подарок оказался прямо над моей головой. Тогда я быстро повернулась и ухватилась за него. Самад понял, что проиграл, и отпустил верёвку. Гости захлопали в ладоши, подошли ближе и отвязали свёрток. Затем они отнесли его на середину комнаты и развязали.
И на этот раз Самад не поскупился. Купил блузки, шаровары, юбки, платки: всё по последней моде, а ещё – дорогие ткани тончайшей работы. Все гости были в восторге. Мать тоже купила кое-что для Самада. Она
Мать завернула подарки и прикрепила этот новый свёрток к верёвке, свисавшей с потолка, а потом сказала мне:
– Гадам, милая, попроси Самада потянуть за верёвку.
Я встала на стол-корси, но растерялась, не зная, как мне назвать Самада. Это было в первый раз, когда мне пришлось обратиться к нему. Сначала я несколько раз потянула за верёвку, но никакой реакции не последовало, потому что на крыше в это время все пели и танцевали. Из-за спины я услышала голос матери:
– Гадам! Быстрее. Попроси же его.
– Самад… Самад… Самад… – позвала я.
Я слышала сама, как дрожит мой голос. От стыда я не могла пошевелиться. Но ответа не последовало. Мне пришлось опять потянуть за верёвку и крикнуть:
– Самад! Самад!
Сердце сильно стучало в груди. Дыхание прерывалось. Услышав мой голос, Самад наклонился через проём и с удивлением смотрел на меня. Этот взгляд заставил моё сердце биться ещё быстрее. Я указала на свёрток. Самад радостно потянул за верёвку и поднял его наверх, пока друзья на крыше продолжали хлопать в ладоши и плясать. Затем они спустились вниз и прошли в комнату, где сидели мужчины. После ужина члены обеих семей начали обсуждать предстоящую свадьбу. На следующий день к нам пришла мать Самада и пригласила нас в гости.
Мать велела мне: «Гадам, пойди к сёстрам и невесткам и скажи, что госпожа Гелии на завтра зовёт нас к себе». Я надела чадру и пошла, а на улице встретила Самада с корзиной на плечах. Увидев меня, он безумно обрадовался, рассмеялся и поставил корзину на землю. «Здравствуй», – сказал он. Только тогда я впервые ответила на его приветствие. Мне показалось в тот момент, что я совершила большой грех, и от этой мысли вся задрожала, а вслед за этим, как всегда, убежала.
Увидев одну из сестёр во дворе её дома, я сообщила ей о приглашении и попросила передать другим сёстрам и невесткам, а сама опрометью понеслась домой. Я знала, что Самад шёл за мной по переулкам. Мне не хотелось, чтобы он меня опять встретил, и поэтому следовало пробежать незамеченной.
По дороге я увидела своего дядю, который ехал на машине, и попросила его остановиться.
– Что случилось? Почему ты так побледнела? – спросил он.
– Ничего страшного. Я просто спешу. Хочу быстрее добраться до дома.
Дядя открыл дверь машины и сказал:
– Давай садись, подвезу.
Господь Бог меня услышал! Мы проехали несколько улиц. В зеркало заднего вида я увидела, как Самад, стоя в начале улицы, с удивлением смотрел на меня.
В скором времени наши родственники начали часто ходить друг к другу в гости, а спустя несколько месяцев отец купил барана, чтобы заколоть его. Он дал какой-то обет, который хотел исполнить, и мать пригласила в гости семью Самада, чтобы они тоже поучаствовали в этом.
Рано утром мы сели в микроавтобус, который отец взял напрокат. Положив барана в багажник, мы отправились в мечеть, к гробнице святого, на вершину горы. Машина ехала в гору очень медленно, и водитель сказал нам:
– Машине тяжело. Пусть несколько человек сойдут.
Я, мои сёстры и невестки
Наконец мы добрались до гробницы святого. Барана зарезали, сняли шкуру, разделали тушу на несколько частей и раздали собравшимся там людям. Часть мяса оставили на обед и поставили варить суп. Рядом с гробницей был небольшой сад, принадлежавший мечети. Увидев спелую вишню, я захотела её попробовать. Самад стал обрывать ягоды. Он несколько раз позвал меня, чтобы я помогла ему, но я каждый раз делала вид, что очень занята. Увидев, как Самад обрывает ягоды, сёстры и невестки решили помочь ему, а тот набрал горсть и отдал сестре со словами: «Отнеси эти ягоды Гадам. Она от меня бегает. Я собрал это для неё. Она сама сказала, что ей хочется вишни».
До самого вчера я ни разу не обратила внимания на Самада, а после это случая тот стал реже навещать родных. «Увольнения закончились», – объясняла его мать.
Время от времени Самад приезжал в выходные по четвергам и пятницам, заглядывал к нам, и каждый раз меня шёл разыскивать его брат Саттар. Всякий раз Самад привозил что-нибудь в подарок, а однажды привёз мне золотые сережки. Они были очень красивыми, и я знала, что он потратил на них много денег.
В другой раз он привез мне наручные часы. Увидев этот подарок, отец сказал: «Поблагодари жениха и обращайся с часами аккуратно. Они дорогие, японские».
В скором времени начали говорить о свадьбе. По вечерам родственники обеих семей собирались вместе и обсуждали, как лучше всё организовать. Вплоть до того времени мы с Самадом ни разу даже толком и не поговорили.
Однажды Хадиджа пригласила к себе в гости меня и других невесток. Братья ушли на поливные работы и их жёны решили устроить посиделки. Когда пришло время ложиться спать, одна из невесток попросила меня принести постельное бельё из другой комнаты. Там было темно и свет падал лишь из двери соседнего помещения. Войдя внутрь, я начала снимать покрывало с постели, как вдруг почувствовала, что в комнате кто-то есть. Дрожа от страха, я всё-таки подумала, что мне просто показалось, взяла покрывало и вдруг неожиданно заметила какое-то движение. От испуга сердце сильно забилось в груди.
– Кто там? – спросила я.
В комнате было темно, и как я ни старалась, ничего не могла разглядеть.
– Это я, – раздался голос. – Не бойся. Я хочу с тобой поговорить.
Это был Самад. Я хотела вернуться, но он рассердился:
– Снова хочешь убежать? Сядь, говорю тебе.
Я впервые видела его таким сердитым.
– Ради Бога, уходи. Не позорь меня! – взмолилась я, едва не плача.
– Мы не сделали ничего дурного. Я не хотел сюда приходить. Твои невестки в курсе. Меня пригласила сюда Хадиджа. Я пришёл поговорить с тобой. Нехорошо получается. Через месяц мы должны пожениться, но до сих пор не обмолвились и словом. Ты боишься меня, как огня. Мы должны поговорить друг с другом и обсудить всё самое важное ещё до свадьбы.
– Сейчас вернутся мои братья, – испуганно сказала я.
– Если придут твои, я сам с ними поговорю, – решительно ответил Самад. – А сейчас признавайся: ты меня любишь или нет?
От стыда я была готова провалиться сквозь землю. Что это вообще за вопрос? Слава Богу, в темноте я не видела лица Самада. Я молчала и тогда он снова спросил:
– Гадам, ты меня любишь или нет? Наверное, нет. Каждый раз ты убегаешь при нашей встрече. Скажи, может быть, ты любишь кого-нибудь другого?
– О Господи… нет, нет, честное слово. Что ты говоришь? Я никого не люблю, – ответила я.