Жена русского пирата
Шрифт:
— Я тетю Лину полечила и тепель она болеть не будет! — торжественно произнесла малышка. — Я лечила няне головку, и у неё тоже ничего не болит!
Гости все ещё воспринимали происходящее как шутку, не замечая непонятного волнения Романовых-старших: Наташа вздрогнула, а её муж смертельно побледнел. Он так надеялся, что любимая дочурка избежит дурной, как он считал, наследственности жены.
Все пять лет совместной жизни они не вспоминали о феноменальных способностях Наташи, но боязнь, что "ведьмачество" рано или поздно вылезет наружу, заставляла его постоянно быть настороже. Неужели их дочь, Оленька, тоже этим отмечена?!
Наташа не любила слова "ведьма":
— Ну вот, все само собой и прошло! А то наши эскулапы сразу с приговором: резать, и точка!
В это время за столом шел нешуточный спор о том, надо ли крестить детей и что такое религия в стране, строящей социализм. А когда Оленька, отойдя от Лины, вдруг покачнулась и упала на пол, никто из присутствующих, кроме её родителей, не связал обморок девочки с осуществленным ею лечением. Женщины засуетились:
— Накурили мужики, хоть топор вешай, вот ребенок и угорел!
Оленьку отнесли на широкую родительскую кровать, отгороженную от остальной комнаты огромным шифоньером, и ею как врач занялся Николай Крутько, разрешив остаться рядом только Наташе.
— Иди-иди, — чуть ли не вытолкал он Александра, — займись гостями. Ежели что, Наташа мне поможет!
Он стал считать Оленькин пульс, удивленно хмурясь.
— Честно говоря, я подумал, ребенок перевозбудился: волнение, беготня. У неё же пульс замедленный, как после болезни, слабость, испарина… У ребенка ангины не было?
— Не было, — пожала плечами Наташа. — Оля с рождения ничем не болела.
Девочка открыла глаза.
— Мамочка, у меня все прошло.
Врач, все ещё щупающий её пульс, недоуменно выпрямился.
— Ничего не понимаю! Только что ребенок был болезненно слаб, сейчас у неё нормальный здоровый пульс, кожа сухая, на щеках румянец… Пусть все же для верности немного полежит…
— Я посижу с нею, Коля, — ласково сказала Наташа. — Скажи друзьям, чтобы не волновались.
Она проводила взглядом Крутько и строго посмотрела на дочь.
— Оля, ты должна мне пообещать, что делать этого больше не будешь!.. Когда ты лечила няню, тебе тоже было плохо?
— Нисколечко, — простодушно ответила девчушка. — Няня болела чуть-чуть, а тетя Лина сильно!
— Вот именно, — Наталья прижала малышку к себе. — Тебе ещё рано лечить людей. Ты маленькая и можешь не заметить, как отдашь другому все свое тепло…
— И буду лезать холодная, как баба Глуня — спросила Оля, а Наташа не сразу вспомнила, что речь идет об умершей на днях соседке, чей гроб в ожидании катафалка выносили во двор.
Больше Оленька болеть ни в какую не захотела. Наташа и сама понимала, что держать ребенка в постели нет необходимости.
— Значит, мы с тобой договорились? — поправив дочери бант, спросила Наташа.
— Зелезно, — сказала девчушка и залихватски ткнула пальцем в зуб.
"Ох уж мне этот Флинт, разберусь я с его воспитанием!" — мысленно пригрозила мужу Наташа.
— Ну что? — с замиранием в голосе спросила её вышедшая из-за стола Лина. Она, так и не поняв, что произошло, почему-то чувствовала себя виноватой.
— Смотри сама, — кивнула Романова в сторону скачущей вприпрыжку дочери. — По-моему, она чувствует себя прекрасно!
— Я-то свою Светланку в медицинском институте нашел, — рассказывал между тем Крутько, обретя внимательных слушателей в лице "новичков" Анечки и Федора: остальные сидящие за столом слышали эту
28
Революционерка, говорила о любви, как о "стакане воды": выпито и забыто!
29
Народный комиссариат просвещения
— Значит, ваша жена — будущий врач?
— Нет, это Ян — будущий врач, — вмешался Альтфатер.
— Ну и что. Светланка пришла к Яну, как к брату.
— Единоутробному, — внес лепту и Гойда.
— А Светланка у меня — учительница, — делая вид, будто не слышит подшучивания товарищей, продолжал Николай. — Можно сказать, божьей милостью. Ученики в ней души не чают!
— Коляша, — кокетливо протянула Светлана, — не преувеличивай!
Она совершенно спокойно относилась к поддразниваниям Колиных товарищей, потому что и вправду относилась к студенту-медику Яну Поплавскому, как к брату. Светлана происходила из многодетной крестьянской семьи и была девушкой практичной. После гибели своей невесты — Олеси — Ян сделался равнодушным ко всем девушкам вообще, и Света решила не тратить свое время на хлопца, который смотрит не на нее, а как бы сквозь нее, в отличие от других юношей, которые пожирают её глазами. Вообще Светлану не влекли юноши. Будущая жизнь с ними обещала нищенское существование, пока он встанет на ноги: скитания по убогим углам. Ее не приводили в восторг комнатки с папиросными перегородками, за которыми невозможно было спрятаться от соседей. Не нравилась ей и жизнь в коммуне. Родилась девушка в бедной крестьянской семье и ещё в детстве распрощалась с верой в сказки. Нищеты Светлана боялась панически и терпеть не могла поговорку: "С милым рай в шалаше!"
— До первого дождя! — добавляла она зло, на что идиллически настроенные студентки так же неприязненно реагировали: "Мещанка! Она и замуж-то вышла по-мещански! За человека на десять лет старше ее! Разве можно говорить о любви к тому, у кого уже лысина на макушке! Польстилась, что солидный, военврач!" Так судачили студентки.
Но они ошибались: Светлана своего мужа преданно любила. Всю жизнь она заботилась о других — старшая дочь в многодетной семье, с трех лет слышавшая о себе: "Ты уже большая! Подумай о младших!" И вдруг в её жизни появился кто-то, заботившийся о ней! Это было ново и приятно, и от умиления хотелось плакать. Мужа она называла Коляша, но по привычке сразу стала им командовать. Впрочем, он подчинялся без возражений, потому что был хирургом, начальником госпиталя, и ему до чертиков надоедало командовать на работе…
Сейчас она, посмеиваясь, слушала сетования мужа на её нежелание иметь детей.
— Пока, Коляша, пока не хочу. Дай мне ещё хоть немножко отдохнуть от пеленок, плача и бессонных ночей! Вот встанем на ноги…
— Светланка, — жалобно тянул он, — ну хоть одного!
— Встанем на ноги, — повторяла она, — не одного, двоих рожу: мальчика и девочку! На большее, конечно, не рассчитывай, свою мать я повторять не собираюсь: что ни год, то ребенок. Вначале родит, а потом причитает: чем же их кормить?!