Жена в награду
Шрифт:
Хоть между ней и мужем сохранялось достаточное расстояние, оно не играло сейчас особого значения.
Вигго глядел на жену так, словно желая показать ей, кто здесь победитель, на случай того, если та по какой-то причине еще не поняла этого.
Словно одного взгляда было недостаточно, Вигго направил своего коня прямиком к Элизабет.
Чем ближе он становился, тем сильнее та ощущала страх. Её затрясло, к горлу подступила тошнота, и всё тело будто окоченело.
Элизабет была не в состоянии ни двинуться, ни даже просто делать
Воины почтительно расступились в стороны, и Вигго, наконец, оказался напротив жены.
Он кивнул Хальварду и Арну, и те поспешили вперед. Анна же, наблюдавшая за этой картиной, благоразумно оставила молодых мужа и жену, и последовала за воинами.
Она, конечно, могла остаться рядом со своей госпожой, но что-то ей подсказывало, что назревавший разговор должен был состояться наедине.
– Ты не хочешь поздравить меня, Элизабет?
– одарив её победоносной улыбочкой, поинтересовался Вигго.
Ветер играл его густыми, темными волосами, придавая его облику романтичный вид. Не будь Элизабет свидетельницей сражения, то улыбнулась бы мужу в ответ, но...
Случившееся ощутимо повлияло на её тонкий, хрупкий мир.
– Что же ты молчишь?
– вызывающе улыбнулся Вигго.
Он с жадностью разглядывал лицо своей жены.
Ему показалось, или она какая-то бледная?
Мысленно прокрутив в голове, что было на завтрак и достаточно ли ела Элизабет, Вигго вновь обратился к ней с вопросом:
– Тебе не здоровится?
Элизабет, наконец, посмотрела на него.
Взгляд её был затуманен. Так, будто она плохо чувствовала себя.
– Немного, - сдержанно ответила Элизабет.
– Ты голодна? Мы можем остановиться ненадолго.
Глаза девушки расширились от ужаса.
Сама мысль, что они сделают привал неподалеку от места схватки, казалась ей чудовищной.
– Еда - последнее о чем, я думаю, - отводя взгляд в сторону, пробормотала Элизабет.
Её поведение вызвало замешательство у Вигго.
Он-то ожидал, что его жена чуть ли не на шею бросится ему!
– Элизабет, - требовательный тон не терпел невнимания, и девушка вновь посмотрела на мужа.
Тот, сверля её черными глазами, произнес:
– Что случилось?
– И вы еще спрашиваете?
– брови Элизабет сошлись на переносице, а взгляд стал горящим от боли.
– Вы убили человека!
– Если ты не заметила, жена, я убил ни одного человека! Мало того, мои воины тоже убивали, и их так же пытались убить!
– чувствуя, как раздражение подкрадывается к нему, выплюнул Вигго.
– Вы убили беззащитного человека!
– дрожа под взглядом мужа, но все равно продолжая говорить, отвечала Элизабет.
– Человека, который умолял вас о пощаде! Вы отрубили ему голову!
Последнюю фразу Элизабет выкрикнула, и ехавшие впереди всадники с опаской оглянулись на неё и Вигго.
– Надо было убить его как-то иначе?
– с вызовом уточнил Вигго.
Он чувствовал, как злость
Каждый мускул на его лице и теле теперь зудели-горели от злости.
Вот так жена! Отчитывает и смотрит так, словно он предал её!
– Его не нужно было убивать!
– ощущая, как перед глазами начинает все кружиться, еще громче заявила Элизабет.
– Вас просили о пощаде! Где ваше милосердие?!
– Милосердие?
– Вигго сощурил глаза и окинул жену холодным взглядом.
А затем, не выдержав, ухватил поводья её лошади и потянул так, что Элизабет оказалась близко-близко, и бока животных почти соприкасались.
Она, испуганно ахнув, непонимающе глянула на мужа.
– О каком милосердии ты говоришь, Элизабет?
– стараясь говорить тише, чтобы их разговор не долетал до ушей остальных, начал он.
– Ты считаешь, что я должен был оставить этого человека в живых? А я считаю, что я должен был убить его, и сделал это. Потому что нет ничего хуже, когда подле тебя есть предатель. Самый опасный враг - это тот, кто у тебя дома. Я не жалею, что убил его. Если нужно - я перебью всех, кто поставит под удар безопасность - мою и твою. Такие люди не заслуживают, чтобы жить. Что касаемо милосердия... Во мне нет того, что ты напридумывала, Элизабет. Возможно, за эти спокойные дни ты нафантазировала в своей голове мой образ. Благородный, добрый... Жаль тебя разочаровать, но если этого не сделать - тебе будет еще больнее. Я - Вигго Датский, Элизабет. И свои привилегия я заслужил не добротой и лаской. А мечом, убийствами, пытками и всем тем, что тебе не стоит знать. Я - твой муж. И другого у тебя не будет.
Сказав это, Вигго погнал своего коня вперед, а Элизабет оставалось лишь наблюдать за тем, как он удаляется.
По её щекам побежали слезы...
Впервые за эти дни она почувствовала себя несчастной и такой одинокой!
42
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Зажмурив глаза и доверившись своей лошадке, Элизабет, верхом на ней, приблизилась к месту боя.
Хоть всадники и стали объезжать это поле по левую сторону, все равно, невозможно было полностью удалиться от него так, чтобы не видеть, не ощущать гнетущую атмосферу, повисшую в воздухе.
А она, эта атмосфера, была пропитана болью, смертью и холодом.
Это воинам было легче, потому что они уже привыкли к такому, это стало частью их жизни, а по первой каждого из них так же мутило, так же липкое, холодное чувство наполняло их грудь.
Глупо считать, что на заре своего ратного искусства, кто-либо из них получал удовольствие от убийства противника.
Отвращение, ужас, отчаяние, боль, пустоту, непонимание - да.
Это уже потом, натаскавшись, набравшись опыта, воины ощущали что-то близкое к удовлетворению, когда враг замертво падал от их меча.