Жена в придачу, или самый главный приз
Шрифт:
Если судить по громкости аплодисментов, топота и криков, многотысячная публика согласилась безоговорочно.
— Тем не менее, решение принять нужно.
Вскрыв конверт, который все это время держал в руках, ведущий пробежался взглядом по написанному, сделал недолгую паузу, а после вместо оглашения результатов передал слово уважаемому председателю жюри.
Высокий тощий старичок поднялся с места, огладил длинную бороду и, обращаясь к замершему в ожидании народу, провозгласил:
— Из финального боя живыми и здравствующими вышли оба претендента на победу. Из
Он замолчал, обводя взглядом трибуны.
Я напряглась до предела, чувствуя себя натянутой гитарной струной, которую только тронь — зазвенит.
— Что справедливым будет признать победителями обоих финалистов! — закончил председатель. — Таким образом, вот они — победители четырехсотых магических игр — Олдер Дирр и Фелиция Саагар!
Каким чудом я устояла на ногах и не осела на землю, не знаю. Меня точно ударило молнией, и перед глазами все поплыло. На трибунах творилось какое-то безумство: разворачивались и трепетали на ветру нарисованные фанатами плакаты, поднимались знаки игр, выкрикивались поздравления, звучал радостный, полный восторженного одобрения смех…
— Но это еще не все, — вскинув руку, призывая к тишине, продолжил председатель. — Поскольку победителей двое, чего за всю историю игр еще не случалось, призы необходимо разделить между ними. Олдер Дирр, с учетом ранее набранных баллов и личных заслуг перед империей получает право занять место главы магической гильдии Солзорья и один миллион льер! Фелиция Саагар в свою очередь так же получает оставшуюся половину денежного выигрыша, а вдобавок — с безоговорочного согласия своего отца, Драгора Саагара — отмену ранее наложенных на нее обязательств, касающихся замужества. Иными словами, наша победительница получает полную и безусловную свободу!
— Свободу, — беззвучно прошептала я, смотря на выпущенных, взлетающих под магический купол белых голубей.
Зазвучала радостная, подчеркивающая торжественность момента музыка, просыпались, взорвавшись, конфетти, расцвели огненные и ледяные цветы, устлав арену сияющим ковром, по которому нам с Олдером, как победителям, предстояло пройти.
Я и пошла, с трудом заставляя одеревеневшие ноги слушаться. Наверное, если бы не взяла Олдера под руку, не смогла бы ступить и шагу.
Но в то время как тело оказалось скованно, в душе бушевали такие цунами и тайфуны, которые могли бы смести целый мир. Все волнения, все страхи, обиды и унижение, вызванное приравниванием меня к призу, оказались сметены всего одним словом.
Свобода…
Оно, как живительная вода смывало выжженное клеймо, дарило невероятное по своей силе облегчение и застилало пеленой непролитых слез глаза.
Мы шли по цветочному ковру, средь парящих лепестков, осыпающихся блесток и лучей. Лучей не просто света, а триумфа. Заслуженного триумфа, от которого так сладостно замирало и тут же начинало неистово биться сердце…
Мы
На этот раз к тишине никого призывать не требовалось: все смолкли сами, как только Олдер развернулся лицом ко мне и взял за руку.
Странно, но именно этот жест вывел меня из дурманящего оцепенения, вернул в настоящее, и я в легком недоумении перехватила взгляд карих глаз. Разум был слишком затуманен, чтобы выдвигать предположения, и я вообще не представляла, что сейчас произойдет. Поэтому, когда Олдер, не отпуская моей руки, неожиданно опустился на одно колено, растерялась и едва не отшатнулась в паническом ужасе.
Теперь-то что?!
— Не двигайся, моя прелесть, — с приклеенной улыбкой процедил маг. — Я намереваюсь сделать единственное в своей жизни предложение руки и сердца. И только посмей от него отказаться.
А? Предложение?..
Руки и сердца?!
— Фелия, — проронил Олдер совершенно иным, мягким и серьезным тоном. — Накануне я спросил, согласилась бы ты выйти за меня, если бы не обязательства, наложенные играми. Игры окончены, обязательства сняты. И я предлагаю тебе стать моей женой. Невзирая на мои предыдущие слова — только если ты сама этого хочешь.
«Тух!» — переплюнув все предыдущие удары, громыхнуло мое сердце.
«Оа-а-а», — прокатился по трибунам умиленный, растроганный вздох.
Я смотрела на протянутое мне кольцо и в очередной раз за долгий вечер не верила в то, что все происходит на самом деле. Изматывающие бои, всплески адреналина, ожидание результатов, фантастическое их объявление и…теперь это.
Не выдержав напряжения, я поднесла к губам ладонь, с удивлением обнаружив, как сильно дрожат пальцы. И слезы — предательские, совершенно ненужные слезы! — все-таки покатились по щекам.
Всевышний… он ведь знал, что так будет. Олдер мог одержать надо мной верх без особого труда, воспользоваться правом победителя и взять меня в жены без всяких предложений! Но не стал. И я, получив право на независимость, вольна сама выбирать свою дальнейшую судьбу, которую… черт побери этого несносного мага, без него не мыслю!
— Я не могу отказать победителю, — улыбнулась, уняв и дрожь, и слезы.
— Это… да? — уточнил все еще стоящий на одном колене Олдер.
Выразительно на него посмотрев, я требовательно протянула вперед руку, касаясь безымянным пальцем кольца. И оно не заставило себя ждать — тут же легко на него скользнуло, после чего тыльной стороны моей ладони коснулся горячий поцелуй.
Публика возликовала, снова сходя с ума. Тетушка Ливия (готова спорить, этот «бух!» принадлежал ей) рухнула в счастливый обморок, а компанию ей, кажется, составил мой обескураженный родитель (очень уж громогласным вышел еще один «бух!»).
Поднявшись, Олдер привлек меня к себе, и следующий поцелуй достался уже моим губам. А затем, когда поцелуй прервался, я спрятала лицо у него на плече и произнесла самые важные, самые главные на свете слова, ответив на его недавнее признание:
— Я тоже тебя люблю…