Женить принца
Шрифт:
– Вы не похожи на змею.
– Ну вот, вы улыбаетесь! Это хорошо. В жизни слишком мало радостей, моя дорогая герцогиня Адорно. Стоит ли быть серьёзным?
– Стоит. Всегда. Иначе потеряешь концентрацию.
– Вы недопустимо прямолинейны.
– Возможно. Что ж, простите. Меня слишком долго не было при дворе. Мои манеры огрубели.
– Так почему же вы не поставили на место этих выскочек? Серьёзно. Грубо. Прямолинейно?
– Потому что молчание – золото, ваше сиятельство. И те, у кого нет денег, в совершенстве
– Его величество раскаивается. И, думаю…
– Довольно. Я не желаю об этом говорить.
– Хорошо. Тогда о чём бы вы хотели поговорить?
– С вами?
Герцог усмехнулся:
– Вы считаете, что со мной не о чем побеседовать?
– Простите. Не сейчас. Я бы хотела навестить сестру…
Хелен осторожно обошла личного секретаря его величества и отправилась по своим делам.
– До встречи, герцогиня – серьёзно сказал он ей.
Герцогиня Адорно дёрнула плечами. Матушка сделала бы ей замечание.
Матушка…
Сильная. Гордая. Безупречная. Слишком… И, наверное, вся семья Тиберин – от отчима до девицы Лиллиан до сих пор переносят на Хелен всю свою ненависть. То чувство неполноценности, которое охватывало их, стоило герцогине появиться в их поле зрения. Оттого, наверное, и поспешили погубить. Сразу, как только не стало отца.
– Вы уверены, что идёте правильно?
– Ваше сиятельство, вы меня преследуете?
– Нам надо поговорить. Спокойно. О событиях годовой давности.
– Хорошо. Вы можете подойти к особняку, где разместили мою сестру? После ужина?
– Договорились.
Хелен устремилась было вперёд, но снова была остановлена:
– Простите мою назойливость, герцогиня. Но конюшня в другой стороне.
– А с чего вы решили, что я поеду верхом?
– Не знаю, – улыбнулся он ей. – Просто так быстрее.
– Я люблю гулять. Пешком. В одиночестве.
– Распоряжусь, чтобы вам доставили костюм для верховой езды, – по-своему понял её слова герцог.
Хелен замерла. Потом резко развернулась. И направилась к всесильному королевскому секретарю.
– Вы! – её пальчик ткнул его в грудь. – Не! – ещё раз. – Смеете! Так! Поступать!
И ещё, и ещё!
– Если я готова принять помощь от её величества, то от вас… Ни за что!
Юная герцогиня развернулась – и пошла прочь.
– А я-то дурак! Всегда считал её спокойной, хорошо воспитанной магиней! – проворчал Скалигерри.
Впервые эта девушка попалась ему на глаза в университете магии. И несоответствие между обликом – красивая, золотоволосая – и восторгом ректора, старинного приятеля и собутыльника: «Какой ум! Какой талант!» – его несказанно удивили. Да и сам профессор Вальпнер особо выделял эту свою ученицу. А профессор никого не хвалил просто так, за красивые глаза. Никогда.
Девушка заинтересовала секретаря его величества. Он даже подумывал о том, чтобы пригласить пообедать и
Счастье, что его величество не приказал убрать девчонку. Ведь тогда ему лично пришлось бы это сделать.
Герцог шёл по направлению к конюшням – так далеко ходить пешком, как герцогиня Адорно, он всё равно не собирался. И… в последний момент успел отскочить из-под копыт коня, услышав предостерегающий крик всадника.
Принц, даже не осадив скакуна, пронёсся мимо.
Герцог выругался и направился к конюшням, надеясь, что остынет настолько, что не станет разбивать лицо королевскому наследнику.
– Где новый вороной? – услышал он крик принца Патрика, подходя ближе.
Три растерянных конюха. Совсем мальчишки. Бледные. Напуганные до полусмерти. Каждый из них боится потерять место, потому что на его заработок живёт вся семья, а принцу и невдомёк. Скалигерри нахмурился.
– Ваше высочество! Да не было новых лошадей!
– Не было, говоришь… И мальчишки на нём тоже не было?
– Никак нет!
– Да быть того не может!
Герцог Скалигерри не сдержался:
– Если бы ваше высочество обращали внимание не только на себя, но и на окружающих… Может, тогда не пришлось бы гоняться по всему парку за мальчишками на вороных конях?
– Что? Что вы сказали?
– Ваш таинственный незнакомец или испугался, или вы, толком не заметив, успели затоптать его своим конём!
Конюхи уже разбежались, успев, однако, низко поклониться и сыну короля, и его доверенному лицу.
Герцог не должен был всего этого говорить. Ему и не положено было, да и с точки зрения здравого смысла такое поведение было безумием. Но сдерживаться он уже не мог. Вот как у короля, человека мудрого и расчётливого, и королевы, спокойной, рассудительной и прекрасно воспитанной, мог получиться… такой наследник? Эгоистичный, бестолковый?
– Скалигерри… Вы забываетесь! Я… Я вас на дуэль вызову! – принц покраснел от обиды.
– Прошу прощения, но дуэли запрещены. И я ни в коем случае не намерен нарушать приказ его величества, – склонил голову герцог.
– Я прикажу вас арестовать!
– Обратитесь в канцелярию моего сюзерена. Как только вы принесёте бумагу, я обязательно отнесу её королю.
– Ваше сиятельство! – вдруг пришёл в себя принц Патрик. Он взял себя в руки и заговорил спокойно: – Похоже, вы решили преподать мне урок. Какой?
– Скорее себе. По правде говоря, мне хочется размазать вас по конюшне. Но я проявляю сдержанность. Изо всех сил. Я очень, очень стараюсь, ваше высочество…
– И злитесь вы не из-за того, что я чуть не налетел на вас? Правда, не заметил. На вас тёмная одежда. А уже смеркается.