Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1
Шрифт:
И я вошел.
Не знаю, сколько паутины мы собрали в этом потайном проходе… Хорошо еще, что я догадался прихватить каоллу, которая освещала путь, иначе бы в темноте лбы расшибли. Наконец я обнаружил выход, и мы вывалились в коридор, освещенный лунным светом, и еле выпутались из гобелена, который маскировал секретный ход.
— Тебя хоть никуда не выпускай, вечно неприятности найдешь, — в шутку попенял я другу, оправляя свой потрепанный камзол.
— Чего?! — возмутился Венди.
— Цыц! Я гляну, что в той стороне коридора, за вазоном, а ты посмотри с противоположной, за конем. — И не удержался
— Че?
— Не «че», а топай!
Я выглянул из-за угла и узрел спины в черных военных формах, освещенные пламенем свечей. Кэшнаирцы на страже. Бдят покой принцессы, чтобы не одна мышь не прошмыгнула с дурными намерениями. А я не мышь, и намерения у меня самые-самые. Но со стражниками связываться все равно не хотелось. Еще в таверне, когда у меня появилась светлая мысль — или не у меня — наведаться к принцессе для знакомства, мы с Венди решили, что кэшнаирскую стражу лучше обойти, потому что неофициальный визит и все такое. И надо сказать, нам это удалось…
Сзади меня раздался страшный грохот. Почти удалось. Кэшнаирцы резко обернулись. Я едва успел юркнуть за угол. Засекли! Метнулся вдоль коридора, прихватив по пути этого остолопа Венди, изумленно пялившегося на черепки, некогда бывшие статуей коня. Надо было спрятаться за гобеленом, но теперь поздно, за нами увязалась погоня. Топот десятка ног оглашал просторы коридора. И тут нас ждала еще одна неожиданность: развилка.
— Куда? Направо или налево? — крикнул я.
— Я всегда хожу налево, — сознался Венди.
И мы без раздумий свернули.
Я резко рванул друга в сторону, в стенную нишу, где мы и притаились, не дыша. Темные нас не заметили, они вообще свернули в другой коридор. Хоть здесь Венди положительно отличился.
— Стоило отвернуться, и ты уже разбил статую коня! — попенял я ему. — Ладно, идем дальше. И не шуми! — предостерег я, выбираясь из ниши. И он тут же налетел на подставку с вазой — я едва успел поймать изящный сосуд!
Венди раздраженно на меня шикнул — будто это я здесь такой неуклюжий! — и заплетающейся походкой двинул дальше. Я чуть не запустил в него чудом спасенным фарфоровым изделием, но сдержался. А что, ваза ничего. Возьму-ка с собой, вдруг пригодится!
Темноту коридора разбавлял лунный свет, проникавший сквозь окна.
Я заглянул в первые попавшиеся двери, и в нос ударил аромат благовоний. Комната тонула в густых тенях, смутно очерчивались низенький столик и тахта с алым отблеском луны на золоченой спинке. Именно в этот момент я со всей ясностью осознал, что вламываться посреди ночи в спальню своей невесты не очень хорошая идея — а в таверне, за кружкой вина, она казалась восхитительной!
Я прикрыл двери.
— Ты чего? Так идем или нет?
— Ты по-любому не идешь. А я… — Я никак не мог логически себе объяснить, зачем мы вообще сюда притащились. — И я не иду.
— Так зачем?.. — только и успел сказать друг, как в конце коридора замаячили огни и послышались приближающиеся голоса; нас все еще искали.
Я снова действовал по наитию, и втолкнул Венди в двери апартаментов, куда какую-нибудь минуту назад передумал заходить. Схватил с тумбы подсвечник и продел его через дверные ручки. И захотят — не войдут!
Так, теперь нам с Венди
Окно!
Я метнулся к источнику света и спасения, но на полпути замер, вглядываясь во тьму приоткрытой двери соседней комнаты. Глупость. Безумие. Плохая идея. Но мне внезапно со страшной силой захотелось войти в спальню. Чтобы хоть одним глазком, всего на миг увидеть мою невесту… в неверном ночном свете… под шелковой простыней… Я даже не удивился, обнаружив себя уже возле кровати, игнорируя возмущенное шипение друга. Ее грудь медленно вздымалась и опадала, прикрытая зеленым шелком. Черные волосы покорно лежали на подушке. Я зачарованно любовался, как они сияют в лунном свете, резко очерчивают овал матово-белого лица, и… уже представлял, как склоняюсь над ней, ища губами ее алые губы… Мягкие и нежные…
В двери громко заколотили. Я вздрогнул и выпрямился.
Дальше события развивались стремительно, подернутые фиолетовым туманом. То, что лежало на кровати, вдруг вскинуло голову и завопило на запредельной для моего обостренного слуха высоте. Остолбенев, я уловил, как в темноте блеснуло лезвие ножа, и в последний миг парировал удар вазой — никогда не знаешь, что пригодится в следующий момент! Оно накинулось снова. Уходя от прямого — ножом в сердце — мне стало ясно, что это никакая не принцесса, напророченная мне в жены, а… Нечто другое. Совсем другое. Двигалось оно по-змеиному плавно и молниеносно. Ну я тоже не промах… Из последних сил отбивался фарфоровым произведением искусства, лихорадочно соображая, как бы извернуться и наладить противника вазой по голове. Внезапно под ногу попало что-то неожиданное. Я споткнулся — перед глазами блеснул росчерк ножа — и навернулся на пол. В этот миг стража вынесла дверь и ворвалась в комнату, размахивая оружием. Как-то даже торжественно внесли канделябр со свечами, осветив творящееся безобразие. Все еще лежа на полу, прищурившись от яркого света, я окинул взглядом своего воинственного оппонента. Министр темных был бледен как смерть, что не мешало его глазам яростно гореть в предвкушении моей крови.
— Добрый вечер, господин Саапрана! — поприветствовал я. Как учила матушка: «Никогда не забывай о вежливости, даже если положение критическое». — Мило тут у вас. — Я чувствовал головокружение, а в глазах был легкий туман. С чего бы?
— Принц Кармаэль Шо-Вириен ви Миргард, — изумленно проговорил сераскир, узнав меня наконец. — Что вы здесь делаете? — Говорил он по-саразийски на удивление чисто, слегка перекатывая, как камешки, во рту слова. И чего, спрашивается, в тронном зале голову морочил? Сразу бы свое издевательство на нашем прочитал, время бы сэкономил.
— Проходил мимо, дай, думаю, зайду… — Я подложил чудом уцелевшую вазу под голову и этак с ленцой зевнул, не забывая внимательно следить за обстановкой. А-то вдруг кому-то из темных мимоходом придет на ум шальная мысль — прирезать вражеского принца.
— Видимо, зашли пожелать спокойной ночи?
Он мне что, подсказывает?
— Что-то в этом роде… — Дверью ошибся, ага, надо было взять правее.
— А ваш друг, он тоже за этим? Или это не ваш друг?
Кэшнаирцы напряглись, изучая острыми взглядами растянувшегося на полу Венди, за которого я, кстати, и запнулся — что спасло мне жизнь!