Женщина-генерал и старшая принцесса

Sheehozia

— Потому что у меня...эмм у меня наступила первая менструация, а это огромная проблема. Когда я была маленькой, наш деревенский лекарь рассказал мне о целебных свойствах цветка Яован. Это лекарственная трава с леденящими свойствами, устраняющая тепловой яд. Но если женщина съест этот цветок, она станет бесплодной, и менструации прекратятся. В свой выходной день я отправилась на поиски этой травы. С тех пор месячные действительно не приходили. Мое тело время от времени мерзнет, но я теперь не так сильно потею. Мне очень нравится находиться под солнцем,

так что я не вижу в этом ничего плохого.

Юй Вань тихо вздохнула. Она продолжала бинтовать Линь Ваньюэ и, завязав красивый узел, спросила:

— Зачем ты так с собой? Не ожидала, что в вашей деревне найдется искусный целитель. Даже будучи лекаркой я никогда раньше не слышала об этом цветке Яован.

Линь Ваньюэ улыбнулась и ответила:

— Он не искусный целитель, просто чудной старичок. Мне кажется, это что-то вроде народного рецепта, поэтому не удивительно, что ты о нем не знала. Кстати, А-Вань, что ты решила по поводу моего предложения?

— Я думала об этом, но я не хочу навязываться. Мне и здесь неплохо. Во-первых, я вдова, а в твоей резиденции нет законной хозяйки. Чревато для твоей репутации, если слухи выйдут наружу. Во-вторых, в этом небольшом дворе очень спокойно, я могу сама управиться. Тебе не о чем беспокоиться.

— Но твой живот становится все больше, и справляться со всем в одиночку будет трудно. Если что-то пойдет не так, или ты почувствуешь себя плохо, за тобой некому будет присмотреть. Разве так можно? Кроме того, ты же знаешь, что я женщина, чего бояться?

— Тише ты, зачем так громко?! Я-то может и знаю, а другие? Я понимаю, ты желаешь мне добра, но нужно соблюдать осторожность. Уже поздно, тебе пора возвращаться.

Линь Ваньюэ открыла было рот, но, увидев решительное выражение лица Юй Вань, проглотила свои слова. Она молча оделась, после чего покинула дом Линь Юя.

На следующий день Линь Ваньюэ послала свою служанку Юйлу в резиденцию Линь Юя, чтобы та следила за снабжением еды и помогала Юй Вань.

Через несколько дней рана на спине полностью зажила, и Линь Ваньюэ отправилась в военный лагерь.

Нанесенный ночными вторженцами отпечаток потихоньку исчезал. Это военный лагерь, в конце концов. Здесь все привыкли видеть смерть.

Остались лишь деревянные таблички, висевшие на установленном месте в военном лагере. Когда дул ветер, они издавали отчетливые стучащие звуки.

В назначенный срок кто-то должен был доставить их в города и разместить на досках ожидания. Некоторые из них заберут, а некоторые останутся висеть в безызвестности.

Линь Ваньюэ встала перед входом в шатер Ли Му и громко доложила:

— Линь Фэйсин просит у главнокомандующего аудиенции!

— Заходи!

Ли Му сидел за столом и не отводя глаз наблюдал за входящей в шатер Линь Ваньюэ. Не дожидаясь, пока она заговорит, он начал первым:

— Ммм, неплохо, ты вроде оправился.

— Благодарю главнокомандующего за оказанное сочувствие, этот подчиненный быстро восстановился от ранения.

— Эта рана — пустяк, не более чем порез

кожи и плоти. Я дал тебе время оправиться от раны душевной. Я знаю, что смерть Линь Юя — большой удар для тебя, но ты не разочаровал этого маршала. Теперь ты похож на человека, готового снова взять на себя заботы.

При имени Линь Юя сердце Линь Ваньюэ кольнуло болью, но выражение ее лица оставалось безмятежным. Даже Ли Му не заметил колебания.

— Давай, вливайся. Что ты думаешь об этом ночном вторжении гуннов?

— Отвечаю главнокомандующему. Этот смиренный все обдумал и считает, что здесь точно что-то не чисто, и продолжается это уже очень долгое время.

— Оу? Присаживайся и продолжай.

— Слушаюсь!

Линь Ваньюэ села за стол.

— Помните сражение во время осенней жатвы прошлого года? В той битве было убито шестнадцать штурмовых командиров.

— Мгм.

— Этот смиренный подсчитал число погибших и раненых и обнаружил, что раненых было меньше обычного. Тогда этот подчиненный ничего не понимал. По сути, при такой массовой расправе с командирами среди простых солдат тоже должны быть большие потери, но потом этот смиренный понял, что враг умышленно нацелился на командиров.

— Продолжай.

Ли Му кивнул. Его сердце наполнилось удовлетворением. Линь Фэйсин пришел к такому же мнению, как и у него. Редко и достойно похвалы — кругозор этого семнадцатилетнего юноши был широк, а потенциал неисчерпаем...

— А помните, как перед прошлогодней осенней битвой во время нападения гуннов раздался звук боевого рога, возвещающего об отступлении? Именно этот сигнал свидетельствовал об улучшении в войсках гуннов.

Ли Му ответил:

— Правильно. С тех пор, гунны начали вырабатывать стратегию ведения боя, и с ними стало труднее управляться.

— Этот смиренный за последнее время прочел немало книг. С давних времен гунны были разобщенными кочевниками на севере Ли. Каждый год из-за пастбищ происходили широкомасштабные столкновения, вплоть до воин между различными племенами. Гунны нападали на границу, потому что у более слабых племен плодородные пастбища были в дефиците, что приводило к нехватке припасов на зиму. Именно по этой причине формировались союзы, включавшие в себя от трех до пяти племен. Они совместно совершали набеги на границу Ли в надежде добыть припасы.

— Совершенно верно, — кивнул Ли Му, поглаживая бороду. Он был приятно удивлен прогрессу Линь Фэйсина.

— Однако после того сигнала отбивать атаки гуннов стало сложнее. Раньше их войска были слабыми, разрозненными, без четкой стратегии, поскольку гунны полагались лишь на отчаянное сражение. Но все изменилось после того сигнала. Этого смиренный подозревает, что им тайно помогают другие государства, и сюда могут быть замешаны люди из двора, вступившие в сговор с гуннами!

Линь Ваньюэ намеренно сделала паузу, чтобы проследить реакцию по лицу Ли Му, но выражение его лица совсем не изменилось. Сердце Линь Ваньюэ замерло: возможно, она шла в верном направлении…