Женщина не прощает

Еникеева Диля Дэрдовна

– Кто из ваших знакомых был на свадьбе Заграйского?

– Я знаю только соседей. Шесть супружеских пар, включая Юрия и Виолетту Зорич.

– И какое у вас о них мнение?

– Мужчины - достойные люди, а их жены...

“Ни одна женщина не скажет о другой ничего хорошего”, - мысленно позлорадствовал следователь-женоненавистник.

– А что вы можете сказать о ваших соседках?

– Полина Вальцова когда-то была любовницей Заграйского, но в последние годы терпеть его не могла и отзывалась о нем неодобрительно.

–

А что - есть причины?
– с невинным видом поинтересовался “крокодил Гена”, не сомневаясь, что сейчас польются ушаты грязи.

– Борис, при всех его деловых качествах, не очень порядочно вел себя с женщинами. Ухаживая, он стелился и расшаркивался, но, добившись своего, быстро остывал и безжалостно рвал отношения. Разумеется, брошенной любовнице обидно и больно.

“А не было ли у Ермолаевой некогда интрижки с Заграйским?
– задумался следователь, глядя на свидетельницу.
– Сейчас даме за сорок, она до сих пор привлекательна, хоть и полновата, а годков в двадцать-тридцать, надо полагать, была очень хороша собой. И даже шесть лет назад, когда они стали соседями, могла заинтересовать кобеля Заграйского. Может быть, именно потому Екатерина Самойловна избегала бывать в его доме, что обижена за неджентльменское поведение бывшего любовника? Иначе - откуда ей знать, как Заграйский расставался с очередной дамой сердца?”

Теперь Геннадий Павлович ничуть не жалел, что пригласил Ермолаеву на допрос первой - появились зацепки.

– Почему же госпожа Вальцова пришла на свадьбу, раз Заграйский поступил с ней недостойно?

– Они поддерживали с Борисом лояльные отношения, - все ж соседи. А их интрижка была давно, лет пятнадцать назад.

– Наверное, уже все быльем поросло, - слегка спровоцировал свидетельницу следователь, ничуть не сомневаясь, что та опровергнет его слова. И не ошибся.

– Женщина ничего не забывает, - с нажимом произнесла Екатерина Самойловна, а у Молчанова сложилось убеждение, что она имеет в виду больше себя, нежели Полину Вальцову.

Алла собиралась отправиться на массаж, а потом в клинику на перевязку, когда раздался телефонный звонок. Верный оруженосец мысленно чертыхнулся, уже предчувствуя, что ничего хорошего его начальница сейчас не услышит, наверняка опять у кого-то что-то стряслось, и она кинется на выручку, пренебрегая заботой о собственном здоровье.

– Я!
– как обычно, отозвалась верная боевая подруга.

– Привет, Ал, это Люся Бармина.

– Привет, Люлю.

– С моим сыном случилась беда.

– А что такое?
– встревожилась Алла.

– Ваню пригласили на свадьбу девушки, с которой он раньше встречался, а ее муж утонул.

– Погоди, Люлю, - перебила Алла, - так это твой сынок был бойфрендом Марины?

– Да.

– Ну и дела! Я ведь Ваньку видела только в раннем детстве. А теперь парень вымахал под потолок.

– Да, уже почти вдвое выше меня, ростом он в отца.

– А

почему Ванька в беде?

– Сын отмалчивается, но у меня сложилось впечатление, что он имеет какое-то отношение к гибели супруга Марины. Или его хотят сделать крайним.

– Кто?

– Ничего не знаю. Могу лишь предположить, что виновна Марина, а Ваня хочет взять на себя ее вину. Или же его сделают козлом отпущения, если не найдут истинного виновника.

– Так, Люлюшка, я все поняла. Сейчас мне надо бежать лечиться, а во второй половине дня я заеду в офис “Самаритянина”. Сможешь туда приехать?

– Конечно. Честно говоря, Ал, на душе полный мрак.

– А как супруг госпожи Вальцовой относился к Заграйскому?
– спросил Молчанов.

– Насколько я знаю, у них не было деловых отношений, - ответила Екатерина Самойловна.
– Анатолий в преферанс не играет, предпочитает шахматы, так что в доме Бориса бывал не часто.

– А жена?

– Полина и того реже.

– Откуда вам известно о том, что она была любовницей Заграйского?

– От него самого. Полина никогда бы мне об этом не сказала - она дама скрытная, самолюбивая. Да и кому хочется делиться тем, как тебя унизили?!

– А Заграйский так сильно ее обидел?

– Подробностей не знаю, но бахвалился он весьма красноречиво, из этого можно было сделать вывод, что для него не составляет труда соблазнить любую женщину.

– Госпожа Вальцова, видать, крепкий орешек?

– Она любит Анатолия и верна ему.

– Ее интрижка с Заграйским случилась до брака?

– Точно не знаю. У меня сложилось впечатление, что Борис не отстал от нее и после замужества. Может быть, Полина и уступила, потому Борис и хвастал, что способен завоевать любую крепость.

– Надо полагать, господин Вальцов об этом не подозревает?

– Разумеется.

“Вот и мотив, - порадовался Молчанов.
– Причем, у обоих супругов Вальцовых”.

– Вы знакомы с другими бывшими любовницами Заграйского?

– Виолетта Зорич тоже всем хвасталась, что два десятка лет назад крутила с ним амуры.

– Может быть, это плод ее фантазии?
– спровоцировал Екатерину Самойловну следователь.

– Не думаю. Виола рассказывала все в подробностях. С ее слов, Борис был от нее без ума.

– Отчего же не женился?

– Полагаю, Виолетта и раньше была стервозной, вдобавок, явной охотницей за обеспеченным мужем. Борис быстро ее раскусил. К тому же, Виола, хоть и врет, будто раньше была красоткой, даже в молодости отличалась полнотой. Она показывала мне свои фотографии - настоящая пышка, а Борису всегда нравились стройные женщины.

“А откуда вам это известно, любезная Екатерина Самойловна?” - мысленно спросил Геннадий Павлович, уже не сомневаясь, что собеседница имела гораздо более близкие отношения с Заграйским, чем хочет это показать. Соответственно, и мотив у нее есть.