Женщина в черном 2. Ангел смерти
Шрифт:
Ева улыбнулась Гарри – и в глазах ее загорелось дикое, истерическое торжество.
– Эдвард не умер, он жив!
– Ева, – Гарри старался говорить как можно ласковее, – милая, у тебя шок.
– Нет у меня никакого шока, – голос Евы звучал спокойно и уверенно. – Ты видел его тело?
– Он был там, Ева. Он упал – я видел, как он падал, я… – Гарри беспомощно пожал плечами. – Полагаю, там не осталось ничего, что можно было бы увидеть.
Разговор их оборвался на полуслове – снаружи раздался шум мотора. Какая-то машина остановилась у самого бункера.
– Она забрала его в дом, – шепнула
– Капитан Берстоу, – начал он раздраженно, едва спустившись с последней перекладины, – можно узнать, какого черта вы приволокли ребятишек сюда?
Спорить еще и с доктором Родсом у Евы не было ни времени, ни сил. Она думала лишь об одном – скорее добраться до дома и спасти Эдварда.
– Они больше не могли оставаться в том доме, – отрезал Гарри, – там было опасно.
– Опасно? О чем вы? – Врач подозрительно уставился на Еву. – Это, конечно, ваша идея, мисс Паркинс? Очередная ваша дамская чушь?
Однако отпор ему дала не Ева, а Джин. Вскочила и пошла прямо на него – растрепанная, в измятой одежде, с еще мокрыми от слез щеками. В ней едва можно было узнать прежнюю миссис Хогг, надменную, преисполненную абсолютной уверенности в собственной правоте, зато теперь ее лицо пылало от боли, гнева и нескрываемой угрозы.
– Трое детей, доктор Родс. Трое, вы слышите?! Только вдумайтесь! Детей больше нет. Погибли! И погибли по вине этого вашего проклятого дома, и того… того, что в нем скрывается!
Родс обалдело выпялился на нее.
– Я вам говорила, – продолжала Джин. – Я сразу сказала: это место небезопасно, но разве вы послушали? Нет! Вы попросту бросили нас там. И теперь случилось это. Это! – Слезы снова побежали по ее щекам. – Почему? Зачем вы обошлись с нами так?! – И Джин зарыдала в голос, закрывая лицо руками.
– Не надо, Джин. – Гарри бережно обнял ее за плечи.
Щеки доктора медленно багровели.
– Но я поступал так, как, полагал я, будет луч…
Никто не заметил, как Ева вскарабкалась вверх по приставной лесенке и выбралась из бункера.
Снова в старом доме
Выскочив из люка, Ева со всех ног побежала по лужам к джипу. Она слышала крики Гарри позади, однако ждать его времени не было. В сознании билась одна-единственная мысль: скорее доехать до дома и спасти Эдварда.
Ева на полной скорости вывела машину с аэродрома – в зеркальце заднего вида мелькнула и исчезла одинокая фигура Гарри, и на миг Еве стало жаль его. Не стоило бросать его вот так, да и самой ей было без него плохо. Она уже как-то привыкла о нем заботиться. Оставалось лишь надеяться, что, когда все закончится, они не потеряют друг друга.
Когда все закончится…
Или, точнее, ЕСЛИ все закончится.
Ева гнала машину сквозь ветер и дождь – даже «дворники» джипа не справлялись с хлещущими по ветровому стеклу потоками воды – и пыталась успокоиться, начать мыслить здраво и рационально. Когда она доберется до дома, ей предстоит быть сильной. Сильной и смелой. Там не останется места для эмоций, для сомнений, терзавших ее сейчас.
Эдвард – в доме, в этом Ева была уверена. И, черт подери, Дженет его не получит.
Ева
Стиснув зубы, она вновь надавила на газ.
Особняк выглядел еще более ветхим и запущенным, чем был в последний раз, когда Ева видела его. Вернулись спутанные, разросшиеся ветви и кусты – сад обратился в настоящие дебри, будто его никогда и не приводили в порядок. Словом, дом и его окружение вернулись в то состояние, в каком их угодно было видеть Дженет, подумалось Еве.
Она припарковала джип у ворот, отворила их – тяжелые, старинные, покрытые ржавчиной. Никто не отпирал их после того, как они с детьми покинули дом – ворота поддавались с трудом, с протяжным металлическим скрежетом, приходилось нажимать на них изо всех сил – будто ворота не желали ее впускать.
Дом за воротами, исхлестанный ветром и проливным дождем, словно с трудом удерживался, чтоб не упасть и не рассыпаться в прах, – тогда руины поглотит земля, а может, над ними сомкнется вода, окружающая остров.
Света в окнах не было. Дом выглядел пустым… однако Ева прекрасно знала: это не так.
Силясь унять бешеное биение сердца, молодая женщина глубоко вздохнула, потом еще и еще – и решительно пошла к парадной двери.
Мертвый дом
Ева распахнула дверь – огромную, старинную. В доме было совсем темно, если не считать тонких лунных лучей, здесь и там просачивавшихся сквозь затемнение и опущенные занавески. Она замерла, прислушиваясь. Единственным звуком было журчание воды, просачивавшейся сквозь дырявую крышу. Ничего. Никого.
– Эдвард?
Тишина. Опасаясь, что вода может вызвать короткое замыкание, Ева тем не менее попробовала включить свет – и лампочки медленно, неохотно засветились. Хотя «засветились», пожалуй, слишком сильно сказано: они гудели и мигали, никак не желая гореть в полную силу.
Мерцающий, слабый свет едва озарял холл, но Еве вполне хватило этого, чтобы буквально задохнуться от увиденного. Черная плесень расползлась всюду, дом погряз в сырости и гнили, распространявшихся по нему, будто метастазы смертоносной раковой опухоли.
Ева не видела женщины в черном, но прекрасно ощущала ее присутствие. Дженет. Она царила тут безраздельно, и гниль и разрушение были лишь ее демонстративным жестом, ее заявлением – отныне ее власть над домом практически безгранична.
Ева вошла в дортуар – кровати по-прежнему стояли, как их оставили во время торопливого бегства, – незастеленные, измятые. Все, кроме одной – той, на которой лежало тело Джойс, маленькое и жалкое, накрытое одеялом, – рядом на полу валялся отброшенный Гарри противогаз. Да, теперь Ева вспомнила – они не знали, как быть с трупом, вот и решили подождать с решением до следующего утра. Ева смотрела на тело на кровати и чувствовала, как сердце ее наполняют скорбь и безнадежность.