Женщина в черном 2. Ангел смерти
Шрифт:
По телу Евы пробежала дрожь, в крови кипел адреналин. Изо всех сил ухватив дергающегося, упирающегося Эдварда, она рванулась вперед – и ухитрилась выскочить за дверь за долю секунды до того, как та захлопнулась.
По пути назад из детской Ева не оглядывалась – честно сказать, не смела посмотреть, кто или что пустилось по ее следу. Просто бежала, волоча за собой мальчика по коридору, а он молча, исступленно и отчаянно вырывался, пытаясь любой ценой освободиться и вернуться в комнату. На маленьком личике застыло звериное бешенство, зубы были обнажены в яростном оскале. На бегу
Эдвард принялся колотить ее по голове куклой, однако Ева, намеренная вытащить мальчика из дома любой ценой, не отреагировала и на это.
Из-под двери детской стремительно хлынула черная плесень, стены задрожали под ее напором – плесень потекла вслед за ними по коридору, пытаясь догнать их и поглотить.
Боковым зрением она увидела рядом что-то темное, быстро приближающееся, покосилась на бегу, осознала, что это, и, задыхаясь, помчалась еще быстрее.
Добежала до лестницы. Припустила вниз по ступенькам – тут скорость пришлось сбавить, чтобы не оступиться или не уронить Эдварда.
Тонкий пронзительный женский крик заметался меж стен, обратился в яростный вопль – Ева, даже не обернувшись, прибавила шаг.
Теперь плесень распространялась еще скорее – вгрызалась в стены, заставляла их распадаться буквально на глазах. Прямо перед ними часть стены обрушилась, осыпав их штукатуркой. Ева на мгновение ухватилась за перила, чтобы не упасть, и принялась, задыхаясь, стряхивать с лица сырую пыль, едва не уронив Эдварда, но как-то ухитрилась все же удержаться и продолжить продвигаться вперед.
Прямо перед собой она видела парадную дверь – и при мысли об этом силы возвращались к ней. Всего-то и осталось – спуститься до конца с лестницы, потом пробежать через холл – и вырваться наружу. Несколько секунд – и все кончится.
Ева не замечала: плесень уже опередила ее, расплескалась, скользя по оставшимся ступенькам, разъедая и без того трухлявое дерево. А вот когда ступеньки впереди рухнули, этого не заметить было уже невозможно.
Ева прекрасно понимала, что произошло, однако сила инерции оказалась слишком велика. Она не успела вовремя притормозить – и упала, полетела вниз, рухнула ничком на пол. Падая, невольно ослабила сжимавшие Эдварда объятия – и мальчику удалось вырваться.
– Нет…
Эдвард припустил прочь, в спасительную тьму теней. Ева с трудом поднялась на ноги и, полная решимости не дать ему уйти, бросилась в погоню. Она видела – Эдвард направляется в дальний угол холла, и собравшийся там чернильный, непроглядный мрак вот-вот сомкнется вокруг него, поглотит. Отчаянным, почти безнадежным усилием Ева заставила себя побежать следом, протягивая руки: если мальчик ускользнет – конец, она потеряет его навсегда.
Неизвестно как, но Ева дотянулась до Эдварда. Мальчик остановился. Голова у Евы закружилась, и она вновь свалилась на пол, увлекая его за собой, однако на губах у нее играла счастливая улыбка. Она спасла его!
А потом пол под ними провалился – и они
Демоны разума
Чуть склонив голову, Гарри пытался сконцентрироваться на управлении, на дороге впереди, на дожде за стеклами машины…
Главное – не думать.
Главное – не обращать внимания на волны прилива, перехлестывающие дорогу через колеса старенького автобуса доктора Родса. Отключить слух, чтобы непрестанно звучащие в ушах крики утопающих уносило ветром.
Когда Ева умчалась на его джипе, времени на раздумья особо не осталось. А автобус Родса просто был припаркован поблизости, плохо лежал, если можно так выразиться, вот Гарри и вскочил почти машинально за руль и врезал с ходу по газам. Куда направлялась Ева, он понимал прекрасно, и смел лишь надеяться, что успеет доехать достаточно быстро, чтобы ей помочь.
Волны ударялись уже о дно автобуса, становились все выше, все яростнее. И все отчаяннее звучали раздирающие слух крики тонущих.
– Нет! Господи, нет!..
Гарри попытался сыграть в свою обычную маленькую игру – трижды побарабанить по рулю пальцами. На сей раз не сработало. На лбу у него выступил пот, руки тряслись – однако немыслимым усилием воли он продолжал вести автобус дальше.
Нельзя сдаваться. Ева там – одна. Нельзя бросать Еву.
Голоса зазвучали в ушах ясно и четко:
– Помогите! Помогите, капитан!
Нет. Нет, нет и нет.
Гарри погнал еще быстрее.
– Помогите!..
Гарри пронзило смутное ощущение – кажется, он в автобусе не один. Он неуверенно покосился – и, естественно, рядом сидел утонувший летчик, уже являвшийся ему в фальшивом самолете, – мокрая, полусгнившая в воде форма, разложившееся лицо, пустая глазница на месте вытекшего глаза.
– Помогите, капитан, – потянулся к нему призрак.
Ну все – довольно. Гарри, усилием воли уняв бешеное биение сердца, снова устремил взгляд на дорогу.
Он слышал движение за спиной в салоне автобуса. Кто-то там рассаживался по сиденьям, шел по проходу вперед. И еще кто-то. А за ним – еще и еще. Призраков становилось все больше, по полу тяжело и медленно шаркали раздутые от воды ноги. Ближе. Еще ближе.
Гарри взглянул в зеркало заднего вида – в салоне автобуса собирались тени, зыбкие, бесформенные. Тени подбирались к нему.
– Помогите нам!
– Вас нет, – выплюнул Гарри коротко и зло. – Вас не существует. Не существует, ясно?
– Это ты нас убил, ты, ты…
– Нет! – заорал Гарри. – Я вас не убивал!
Автобус накренился влево, опасно близко к воде – однако Гарри удалось в последний момент его выровнять.
– Нет, – сказал он твердо, не оборачиваясь, – я вас не убивал. Нас подбили. Я пытался вас спасти.
Салон ответил тяжелым молчанием.
По-прежнему глядя только вперед, Гарри говорил и говорил, негромко и яростно:
– Вы – не настоящие. Самые обычные призраки. Знаю – я несу вас в себе, куда бы ни направлялся. Но вы – не настоящие. Вы – лишь порождения моего чувства вины, вот и все. Просто я до сих пор мучаюсь тем, что не сумел вас спасти. Пытался, старался… и не смог.