Женщина-воин
Шрифт:
Девушка не ушла сразу же, как сделала вчера вечером. Она подошла к кровати, улыбаясь и глядя Тедре прямо в глаза. В ее манерах не было ни подобострастия, ни угодливости. У дарашийцев были странные отношения с правящим классом: слуга-дарашиец стоял чуть выше феодального крепостного, но чуть ниже свободного человека. Это были просто слуги, которые подчинялись определенным законам, так же как и женщины планеты Ша-Каан. Однако, похоже, их не слишком расстраивала такая участь.
Тедра прибыла сюда из мира, где не было слуг, — их успешно заменяли механизмы — и понимала: надо еще привыкнуть
Этот человек из плоти и крови был на несколько лет младше ее: хорошенькая девушка с каштановыми волосами и карими глазами. Такое преобладание коричневых оттенков напомнило Тедре о тех женщинах, которых она видела вчера на улице. Кожа дарашийки была темная, а не золотая. Как и слуга-дарашиец из конюшни, она была много меньше средних жителей планеты, ростом едва ли выше пяти футов.
— Не желает ли госпожа принять ванну после завтрака?
Тедра глянула на мини-бассейн, пустой в это утро. О небеса, у варваров был водопровод! Система подачи и слива горячей и холодной воды! Шакаанцы, подобно шакаарцам, преуспели в некоторых вещах, а в чем-то безнадежно отстали, особенно это касалось их фанатичной приверженности старым верованиям и обычаям.
— Нет-нет, ванны не надо, спасибо! Навряд ли ванна доставит ей удовольствие в отсутствие Чаллена!
— Могу ли я выбрать чаури для госпожи? Тедра нахмурилась, опять услышав, как девушка назвала ее госпожой.
— Послушай-ка, ты не рабыня, и я не твоя госпожа. Почему бы тебе не называть меня просто Тедра?
— Это было бы не так уважительно.
— Для тебя здесь все господа и госпожи?
— Да, госпожа.
— И это не утомляет тебя?
— А почему это должно меня утомлять?
Тедра вздохнула:
— Ничего не скажешь, поговорили! Ну а если я прикажу тебе называть меня Тедрой? Сработает такой фокус?
— Фокус?
— Поможет ли приказ? Или желания проигравшего в поединке ничего не значат здесь?
— Проигравшего в поединке? Госпожа шутит?
— О да, я великая шутница! — Тедра насмешливо фыркнула. «Ради того, чтоб только слышать из уст девушки свое имя, пожалуй, не стоит так напрягаться!» — подумала она, а вслух сказала: — Можешь принести мне что-нибудь из одежды, пока я буду выпутываться из этих дерьмовых покрывал. То есть, конечно, если приносить одежду входит в твои обязанности.
Девушка кивнула, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Вероятно, это и в самом деле было забавно — смотреть на взрослую женщину, закутанную в одеяла туже, чем подарочная коробка в блестящую обертку. К тому же женщина не совсем понимала, как ей высвободиться из этого кокона. Тедра хотела было сказать про удобство воздушных одеял, которые выключаются сразу, как только вы садитесь в постели, и ноги ваши уже не могут ни в чем запутаться. Однако говорить о достоинствах своей планеты значило лишь подвергать себя еще большим затруднениям.
— Вы позволите?
Девушка забралась коленями на край постели, нашла кончик одеяла, подоткнутый Тедре под ягодицы, и потянула за него. При этом размоталось все одеяло, а Тедра, вспомнив о своем совершенно голом виде, вспыхнула от смущения. Но девушка, казалось, ничего не заметила.
Справившись
Несколько минут спустя Тедра, завернутая в светло-голубую простыню, волочившуюся за ней шлейфом, подошла к открытой в стене двери и сразу поняла, что перед ней старомодный гардероб, каких она никогда не видела раньше. Домашний гардероб Тедры механически выбрасывал из стены полки с нужными вещами, стоило ей только набрать их код. Ей никогда не приходило в голову поинтересоваться, где хранится одежда или куда она исчезает, когда робот-уборщик почистит ее. Такие вещи были для нее само собой разумеющимися и не вызывали вопросов.
У Тедры было такое ощущение, что этот гардероб значительно больше обычных, так же как и спальня, к которой он примыкал. Высокое зеркало, полка, уставленная бутылочками и кувшинчиками, и даже кушетка в углу говорили о том, что гардероб используется также в качестве комнаты для переодевания. Множество полок, выдвижные ящики, которые занимали целую стену и располагались так высоко, что даже Тедре трудно было дотянуться, наводили на мысль, что, помимо прочего, помещение служило кладовкой.
Одежды здесь было великое множество: она висела на плечиках, на кронштейнах, прибитых к стене, на смешных подставках, которые стояли прямо, но искривлялись кверху для того, чтобы на них можно было класть развернутые комтоки. Устройство гардероба позволяло охватить взглядом всю имеющуюся одежду — список вещей не требовался.
В основном там были мужские вещи: сапоги, ремни для мечей, дюжины пар браков — все из черной заалскинской кожи, комтоки из фантастического блестящего материала. Но в этом море одежды можно было заметить и несколько чаури, висящих на подставках. Точно в таких Тедра видела вчера женщин на улице. Все чаури были одинаковы и выглядели как квадратные отрезы тонкой газовой ткани, сложенные вдвое и связанные между собой.
— Эти три чаури приготовлены для вас, госпожа. Но если вам не подойдет цвет, я могу подобрать другие. Есть лоскуты самых разных расцветок, какие вы только пожелаете.
Слово «лоскуты» сначала насторожило Тедру, но, подойдя поближе, чтобы рассмотреть приготовленные чаури, она увидела, что по-другому их трудно было назвать. Как юбка, так и верхняя часть этих самых чаури были именно лоскутами, которые связывались вместе и свободно свисали вдоль тела женщины.
И все же чаури были чуть-чуть сложнее, чем просто лоскуты. В этом Тедра убедилась, взяв в руки одно из них, белого цвета. Верх представлял собой двенадцать отрезов, скрепленных крепкими узлами — по шесть на каждом плече. Один отдельно взятый отрез был совершенно прозрачным, но, ниспадая один на другой, они хоть и просвечивали, но уже не так явно. Только на груди чаури становилось абсолютно непрозрачным: здесь лоскуты перекрещивались, увеличивая, таким образом количество слоев.