Женщины и преступность

Тарабрин Алексей

"Что ты, очень даже. Я тут чуть с тоски зеленой не рехнулась. Сижу дома как дура и в телек пялюсь. А там что-то балабонят не по-нашему, не пойму ничего".

"Учиться надо было лучше в школе, а не за парнями бегать, все бы и понимала".

"Вряд ли. У нас в основном немецкий преподавали. Только потом, когда немка сбежала, то военрук нас стал английскому учить".

"Да, повезло тебе, подруга".

"А как ты узнала мой номер? Я его даже сама ливо ушла от ответа: "Зачем

тебе? Кто будет тебе звонить? У тебя же нет родственников в Америке. Номер телефона, значит, сообщать некому".

"Ну я не такая тютя, как ты. Я этой дуре, ну, Гене, наговорила, что ты без меня жить не можешь. И если я не позвоню, то у тебя выкидыш на нервной почве случится. Она и поверила..."

"Это ты здорово придумала. А Геня с тобой, значит?"

"Да".

"А мне новую дали. Про Геню же-сказали, что уехала..."

"Ага, жди, эта стерва уедет".

"Зачем ты о ней так?"

"А как? Все они из одной шайки-лейки".

"Да, тут, наверное, ты права".

"Ладно, записывай мой и свой номер..."

"А зачем мне свой-то? Не буду же я сама себе звонить".

"Ну ты, подруга, и правда - темная личность. Бери ручку - пригодится".

Лена продиктовала один номер телефона, потом другой. Теперь можно было хоть перезваниваться. Какое-никакое, а общение. Но на этом пробивная москвичка не остановилась, а вдруг заявила: "бкука тут такая. Я сейчас к тебе в гости приеду".

"Ленка, ну ты совсем спятила, - только и отреагировала Вероника.
– В чужом городе, как сможешь-то? Заблудишься ведь..."

"Ох, и деревня ты. Жди. Или тебе одной веселее?"

"Нет, что ты. Даже если приедешь, то будешь ведь под дверями стоять. Меня моя переводчица закрыла, когда уходила. Да и тебя, наверное.

"Ой, подруга, плохо ты меня еще знаешь. Тебе, конечно, не выйти. Но это ни в коей мере меня не касается. Кое-какие меры я уже предприняла. Когда моя уходила, она забыла ключ на столе. Конечно, я его прибрала и спрятала. Она вернулась и спрашивает: "Лена, ты ключ не видела?" Конечно, я ответила, что - нет. А для пущей важности добавила: "Может, сама и выронила его где?" Она как глазами зыркнет. Потом достала запасной ключ, закрыла меня и ушла".

"Ну ладно, из своей квартиры ты выйдешь. А ко мне-то как попадешь? Меня же закрыли, и ключа у меня нет".

"Посмотрим".

"А адрес-то ты знаешь?"

Ленка расхохоталась: "Конечно - знаю".

"Как узнала?"

"У Гени и узнала".

Примерно через час с той стороны входной двери послышался шум.

Вероника на всякий случай спросила: "Лен, это - ты?"

"Я. Сейчас проверим - подойдет ли мой ключ. Замок у тебя тоже типовой".

Невероятно,

но ключ подошел. Через минуту обе подруги уже сидели в комнате и болтали о своем житье-бытье. И надо сказать, что это была не единственная встреча. Как только представлялась возможность, они встречались, и, похоже, переводчицы Геня и Лена ни о чем не догадывались. Узнай они об этом, был бы скандал.

Однако события развивались своим чередом. Вскоре появилось новое действующее лицо - адвокат. Началось оформление бумаг по усыновлению. Тут выяснилось, что по закону для исполнения всех формальностей необходимо согласие обоих супругов. У Вероники эта проблема разрешилась сама собой. Официально она была незамужем. А вот Лене пришлось звонить в Москву. И она тут выкинула номер.

– Разговор происходил с моего телефона, - рассказала Вероника.
– Она предупредила мужа, чтобы никаких бумаг без денег не подписывал. "Придет Саша, - инструктировала она супруга.
– Договор подписывай только после того, как получишь пять тысяч долларов..."

И вот сидим мы. Обсуждаем, что дальше будет. Вдруг телефонный звонок. Я трубку снимаю. Слышу мужской голос. Говорит по-русски, но с акцентом: "Здравствуйте, Вероника. Это - Ден".

"Здравствуйте", - отвечаю, а сама жду: что ему надо?

"У вас Лены нет?"

Я на Ленку смотрю круглыми глазами, знаками спрашиваю, что говорить. Она никак не сообразит, в чем дело. Тогда я на свой страх и риск бухаю:

"Нет. А что случилось?"

"Не надо врать. Вероника. Мы знаем, что вы встречаетесь. Дайте ей трубку".

"На, тебя спрашивают, - подаю Ленке трубку.
– Это Ден. Они все знают..."

"Зря ты так. Тебя просто на пушку взяли", - говорит Лена, но трубку берет.

Несколько минут она очень напряженно слушала то, что ей говорил Ден, а потом вдруг разревелась и как закричит в трубку: "Вы, вы не имеете права так со мной поступать!"

Потом бросает трубку, поворачивается ко мне и говорит:

"Ты даже не догадываешься, какие это сволочи. Они все наши телефонные разговоры прослушивали. Если, говорит, ваш муж в Москве бумаги не подпишет, все очень плохо закончится... Я буду возмещать все расходы, понесенные фирмой... или не вернусь домой никогда".

"Да ладно тебе краски сгущать, - говорю ей.
– Тебя припугнули только".

"Так не пугают... Все - правда".
– Она опять разревелась.

Вскоре появилась Геня. Меня обласкала, словно дорогую родственницу. На Ленку разве что с кулаками не кинулась. Таким "теплым" было их общение. В заключение она резко бросила: "Собирайся, поедешь со мной в Вашингтон".

Эта сцена произошла как раз 30 декабря, накануне Нового года...

Кому Новый год, а кому - старые слезы