Женщины-масонки
Шрифт:
– Прежде всего,– уцепившись за руку графа, начала Амелия,– я хочу, чтобы вы знали: мне известны все ваши затруднения.
– Как? Тебе известно…
– Случай открыл мне все.
– Только ли случай?
– О, да, да, клянусь вам! Я заперлась в кабинете и услышала разговор матушки с тем, кого вы к ней прислали… с тем молодым человеком…
– И что же?
– Я знаю,– продолжала Амелия,– что вы не так счастливы, как должны были бы быть; я знаю, что вам нужны триста тысяч франков.
– Увы,
– Вы должны получить их, папа! Вы должны получить их как можно скорее!
– Я тоже этого хотел бы; но каким же образом могу я их получить?
– Я придумала план,– заявила Амелия.
– Ты меня страшно заинтересовала! И что же это за план?
– Сначала обещайте, что не будете меня бранить!
– Обещаю.
– И что не будете надо мной смеяться!
– Обещаю и это… Так что же это за план?
– Вот он,– отвечала Амелия.– Знаете ли вы, папа, что нужно для того, чтобы вы избавились от затруднений и стали вполне счастливым?
– Что же?
– Как можно скорее выдать меня замуж.
– Выдать тебя замуж, дочка?… Подойдем-ка поближе к тем деревьям – они нас укроют… Так ты говоришь, Амелия, что, по-твоему, единственный способ все уладить, это…
– Выдать меня замуж, папа!
– Но какое отношение к моим делам имеет твой брак?
– Как? Вы не понимаете?
– Ничего не понимаю,– признался граф.
– Сейчас поймете. О, я очень рассудительна, только вот матушка не хочет согласиться с этим.
– Черт побери! Я думаю!
– Хотя я терпеть не могу цифры, я обо всем расспросила мою добрую тетушку де Пресиньи, и она мне сказала, что мое приданое составит пятьсот тысяч франков и что это моя личная собственность.
– Да, дочка, эти пятьсот тысяч франков ты унаследовала от своего дядюшки, моего покойного брата, это верно, и цифра совершенно точная. Ах, что за чудесная женщина эта маркиза!
– Это много… это слишком много для меня. У меня скромные вкусы; матушка давно уже приучила меня к скромному образу жизни.
– Но к чему ты клонишь?
– Вот к чему, папа,– после некоторого колебания сказала Амелия,– возьмите мое приданое и выдайте меня замуж по любви.
Граф д'Энгранд вздрогнул – в темноте это было незаметно – и сжал руку своей дочери.
Этот дар, которого он не ожидал, заставил его острее чем когда бы то ни было почувствовать угрызения совести. Его долг – долг отца семейства – предстал перед ним во всей своей святости, и он не мог противопоставить ему ничего, ибо жизнь его была бесполезной. И слеза растопила очерствевшее в наслаждениях сердце.
Он тем глубже был тронут жертвой Амелии, что эта жертва снимала с него тяжесть его неблаговидных намерений.
«Что ж,– подумал граф
Несколько секунд отец и дочь молчали.
Волнение помешало им услышать, что наверху открылось окно.
Граф первым пришел в себя.
– Ах ты, маленькая плутовка, Макиавелли в платьице! Так вот каков твой план!
– Вы обещали, что не будете сердиться на меня, папа.
– Да, но я как будто не обещал, что пойду на такое безумство.
– Безумство?
– Или на исполнение твоей мечты, если это слово тебе больше нравится.
– Я говорю серьезно,– с грустью произнесла Амелия.
– Я знаю, дочка, я знаю, дитя мое. Твое предложение исходит от чистого сердца… Но дело в том, что оно неосуществимо.
– Неосуществимо? Но почему?
– Потому что ни один муж никогда не откажется от твоего приданого.
– Вы ошибаетесь, папа!
Граф д'Энгранд покачал головой.
– Я знаю современное дворянство,– сказал он.– Оно бедно и тем более требовательно.
– Но мой выбор пал вовсе не на дворянина,– ответила Амелия.
– Это очень серьезно, дочка. Наше имя и наш титул требуют от нас, чтобы мы исполнили свой долг.
– Какой долг, папа?
– Графиня не могла не объяснить тебе это.
– Человек, на которого я устремила свой взгляд, принят в свете.
– Неплохо.
– Это молодой человек.
– Само собой! – со смехом сказал граф.
– Он горд, он храбр. Его внешний вид свидетельствует о том, что у него возвышенная душа и редкий ум.
– И, судя по всему этому, ты решила, что он откажется от твоего приданого?
– Я убеждена, что он не захочет взять себе все! – горячо сказала Амелия.
– Гм! Это кажется мне весьма необычным.
– Говорите яснее, папа.
– Теперь тебе остается только познакомить меня с этим необыкновенным юношей.
Амелия крепче прижалась к отцу.
– Вы с ним знакомы,– сказала она.
– Знаком?
– Да. Это вам я обязана тем, что увидела его.
– Ба! Мне?– лицемерно переспросил граф.
– Вам, папа.
– Подойдем еще ближе к этим деревьям,– там нам будет спокойнее… Здесь очень холодно… Так как же зовут этого молодого человека?– продолжал он.– Молодого человека, которого ты любишь… Ведь ты его любишь, правда?
– Да, папа! И я никогда не полюблю другого!
– Так говорят все девушки… Так как же его зовут?
– Боже мой! И вы до сих пор не угадали его имя?
– Честное слово, я думал, думал, и я…
– Это господин Филипп Бейль.
Внезапно ветви деревьев, подле которых они стояли, закачались, и Филипп, бросившийся вперед, склонился перед юной девушкой.