Женщины – наше всё (лучшее) 1 том
Шрифт:
– Пять, – ответила Гуля.
2-й координатор отметил:
– Девиантное мышление. Неправильно! Ответ – четыре. В каком случае не здороваются?
Звездинцев подмигнул Гуле.
– В постели.
Гуля повторила:
– В постели.
3-й координатор покачала головой.
– Девиантное мышление. Неправильно! Через порог. Через какое плечо нельзя плевать?
– Никакое, – ответила Гуля.
4-й координатор не согласился с ответом.
– Девиантное мышление. Неправильно! Через левое. Сколько ручек у дверей?
– И
– Недевиантное мышление, – отметила 1-й координатор. – Правильно! Павел Звездинцев, разрешаем приступить к работе.
– В два раза больше, чем дверей, – ответила Гуля.
– Сверхнедевиантное мышление, – отметила 1-й координатор. – Правильно! Гуля Звездинцева, принимайтесь за работу.
И только когда Звездинцевы вышли в открытый космос, в них проснулся исследовательский дух и рабочий энтузиазм. Они развернули приборы и от космической пыли очистили на обшивке надпись “Сириус-384”, при этом не погнушались, как ошалелые дети, носиться друг за другом в детских играх вокруг корабля.
В следующее утро Гуля прошла в командирскую рубку в воздушной пелеринке. Из динамика прорывалась чужая речь – эфир был забит. Звездинцев был весь в анализе работы, но при этом что-то напевал.
– В это утро Звездинцев занят тем, что мурлычет песню? – произнесла она.
Он, не отвлекаясь от экрана, обнял Гулю и также, не отвлекаясь, со вкусом стал мять ее податливые для лепки губы.
– Какое в глухом космосе и в летящем на субскорости звездолете-исследователе “Сириус-384” утро? – спросил он.
– Хорошо выспавшийся Звездинцев не в претензии к ночи?
– Опять же, какая в глухом космосе и в летящем на субскорости звездолете-исследователе ночь? – переспросил он.
– И всё благодаря твоей жене Гуле?
Звездинцев продолжал недоумевать:
– Это лаборантке-лейтенантке? Опять же, какая в глухом космосе и в летящем на субскорости звездолете-исследователе жена? Жена должна сидеть дома.
– Даже больше, чем жена!
– А если меньше, чем жена?
– Парадокс!
Гуле от поцелуев не хватало кислорода, несколько раз глотнув воздух, она восстановила дыхание.
– Задушил меня! – возмутилась она. – Ты из моих губ выдуваешь воздушные пузыри!
Звездинцев отпустил жену.
– Иди, передохни. Восстанови губы, они потребуются мне через пять минут.
На этот раз в промежутках между поцелуями он стал наставлять Гулю:
– Боже, что за турнюр – дикая дивизия! Нарушение формы одежды! Вы бы немного приоделись, лейтенант Звездинцева, а то… знаете… этот… затрапезный вид: бантики, рюшечки, оборочки и прочие финтифлюшки…
Его официальный тон не возымел действие.
– Паша, – Гуля немного отдышалась от поцелуев. – Ну, кто еще может узнать про нашу личную жизнь? – Ее задели слова мужа, и обиделась она не на
– На корабле есть глаза и уши, – услышала она.
Звездинцев поменял позу – пересадил Гулю на другое колено – у него затекли колени, потому что сидящая на них Гуля мешала работать.
Она улыбнулась.
– Может, я надоела тебе?
– Нет-нет!
Гуля сняла с Звездинцева китель, поцеловала в плечо.
– Что ж, надо проверить…
Гуля расстегнула на себе крючок.
– Придется показать тебе все сравнительные качества моей фигуры…
Звездинцев уперся:
– Давай не сейчас!
Гуля продолжала:
– Снимай с меня показания на свои чуткие приборы: глаза, уши, пальцы.
Звездинцев рассеянно, нехотя подыграл.
– Ах, придется взять труд посмотреть это чудное нескончаемое детализированное кино!
– Придется мне предоставить все преимущественные доказательства… чтобы кино было настоящее, покадровое!
– Верю-верю! – подтвердил муж. – Я не требую эксклюзива.
В операционном отсеке № 6 на экране стоял последний эпизод.
1-й координатор возмутилась:
– Им, молодым, хоть кол на голове чеши – всё одно!
2-й координатор поддержал:
– Ну вот… Придется контроль над ними усилить.
3-й координатор была с выдержкой.
– Я бы не спешила с давлением на них.
4-й координатор сделал вывод:
– Милые ребята – уймутся-перебесятся.
Звездинцев снова обнял жену. И на этот раз он опять со вкусом мял ее губы.
– Сириус, ты мой дорогой, 384-й! Дисциплина прежде всего. И в командирской рубке впредь не называй меня Паша. Ладно?
– И на всем корабле?
– Желательно.
– Есть, товарищ командир! – отчеканила она, и ее рука машинально чуть не отдала честь у пустой головы.
– Мы ведь не просто какие-то рядовые исполнители, – напомнил Звездинцев.
– Инженеры Службы планетных исследований – это звучит гордо! – звонко отозвалась Гуля.
Гуля сидела на коленях у мужа, вместе устремив взгляды на экран, фиксирующего плотность метеоритов и космических частиц. Левый край экрана светлел от проплывающего стороной светила.
– Какова в динамике структура межзвездной пыли? – спросил он.
Гуля посмотрела в журнал.
– Плотность прогнозируется за полгода увеличиться на ноль восемь процентов. Преобладание к Сириусу титана над железом.
– Каков характер поведения метеоритов?
– Затишье перед бурей.
Звездинцев внимательно посмотрел на жену.
– Гуля, все эти дни я наблюдал за тобой и прихожу к мысли, что время расхлябанности и вседозволенности прошло.
Гуля согласилась:
– Я тоже за то, что надо переходить на более качественный уровень в науке и стратегически ставить ее приоритеты в подобающее ей место в цивилизационном процессе!