Женщины – наше всё (лучшее) 1 том
Шрифт:
– Как ни зайду, ты все пялишься на экран.
Звездинцев сделал мечтательное лицо.
– Какая красота! Сегодня наблюдал гала-концерт планет у соседней звезды.
– У тебя казуистическая любовь ко мне! – вырвалось недовольство у Гули.
– Ответственность за всё. Такая специфическая работа, – оправдался Звездинцев.
– Я начинаю ревновать тебя к ней. Хорошо устроился, – сорвалось с ее губ. – Неплохо быть командиром. И экзотика тебе, и досуг, и развлечения, и женщины.
– Должность не дается
– Я бы твою должность сократила.
– Ну-ну, пусть попробуют! – усмехнулся он.
Гуля оказалась вещуньей.
Неожиданная телеграмма застала Звездинцева за проверкой средств безопасности. Сигнальная система, огнетушители и скафандры были в полном порядке, шлюзовая камера давала надежную герметизацию.
“Мы вас с программы снимаем, только вас лично…”
Начало текста насторожило, а дальше было не совсем понятно.
“…в связи с новой стратегией компании, осуществляющей переход всех служб на деятельность, связанную с ресурсосберегающими технологиями…”
Неожиданно и без объяснений.
– Земля! Центр! Как же так? Ответьте разъяснение! – Звездинцев срочно взялся за связь.
– Это не сворачивание программы, а ее удешевление в рамках новой экономической политики, – объяснили ему координаторы.
– А как же мои заслуги и накопившиеся наработки?
– У нас много специалистов, в настоящее время оказавшимися невостребованными кадрами.
– Я хорошо знаю законы, но почему из двоих выбрали, именно, меня?
– Потому что… обсуждению не подлежит…
Связь закашляла и умолкла.
Вызванная Гуля прибежала немедленно.
– Пожар?
– Хуже.
Она почувствовала в голосе мужа страх и возбуждение.
– Мы оба, я и ты, молодые? – спросил он.
– Да. В некотором роде не пенсионеры… – стушевалась она.
– Стаж работы одинаков?
– Да.
– Вклад в науку тоже на равных?
– Да.
– Подмазать высшему начальству, как женщина, ты, Гуля, не могла из глубин космоса?
Гуля совсем смутилась.
– Ну, да… в принципе…
– Тогда почему я?
– Что – ты?
– Гуля, мне по космосвязи пришло уведомление, что я уволен с работы.
– Временно? – не совсем поняла Гуля. – Говорила – не цепляйся за юбки! Не ухлестывай за женщинами! На Земле всё видят!
– Если бы…
– Это сколько лет до окончания полета! – ужаснулась она.
– Еще пятнадцать лет, – напомнил муж.
– Как несправедливо! Прошло только пять месяцев нашей работы.
– Пойми, я уволен. Теперь ты командир.
– Но я не готова.
– Ты подходишь по другим предпочтениям. Стране не важно, на ком остановить выбор. Видимо, на том, у кого нервы выдержать сообщение крепче.
– Ну и что? Не бери в голову. Проживем как-нибудь трудные годы.
– Но работа есть работа, и она, тем не менее, служит хоть какой-то зацепкой в жизни, отдушиной в атмосфере закрытого объема корабля, подспорьем для души. А теперь как?
– Произошла ошибка! – уверенно сказала Гуля.
– Страна перед выбором. Надо полагать, у нее не хватает средств на содержание науки. Не иначе, – парировал он.
– На чем ты основываешься?
– Почему, в довершении ко всему, наша работа с некоторых пор оплачивается по серой схеме с накоплением на счета, и зарплата выдается только по завершении полета, а это усугубление в период взаимных неплатежей и задержек зарплат, когда ждать долгие годы, пока не облетишь свой сектор космоса в районе Сириуса?
– Ты разве не знаешь, сегодня надувать космоисследователей обычная практика.
– Пока мы здесь, там крутят наши деньги, – уверенно подтвердил муж.
Гуля не представляла себе последствия такого развития событий их ухоженной жизни.
– Все уладится, – начала успокаивать она.
Как всё было прекрасно. Жена Гуля уже с самого начала полета позволила втянуть себя во всё, связанное с искусством семейного брака на дальних рубежах родины. Это достоинство у нее не отнимешь – как жена она была хороша во всех отношениях. Звездинцев ощущал на себе ее прилипчивое и временами неотлипчивое участие. Чисто по-житейски и к взаимному благу. Чисто по-женски она даже в какие-то моменты теряла контроль над собой во имя семейного счастья.
“Но не женскую респектабельность!” – вывел он.
Как теперь оказалось, в своей жизни она теряла всё что угодно: сумочки, зонтики, деньги, обувь, шляпки, украшения. Только не респектабельность. Её потерять – это как потерять лицо, для женщины это катастрофа. Человек, потерявший лицо – всё равно, что продавший душу.
Это он осознал сразу присутствием повеявшего вдруг от Гули холодка. При такой сильной и мужественной руке, как у Звездинцева, она чувствовала себя как за каменной стеной. И вот эта рука превратилась в культю.
– Прошу, товарищ Звездинцев, – сказала она, – снять форму и сегодня же начать процедуру передачи должности. Инвентаризационный список, штатное расписание, хоздоговоры с подрядчиками мне на стол. И подготовьте, пожалуйста, докладную, в которой вы отчитаетесь за проделанную работу. Не дай Бог найду приписки!
– Почему так официально?
– Я же на работе, облаченная теперь властью…
Гуля первую космосвязь принимала настороженно, но она оказалась радостной. Координаторы не скупились на похвалы: