Женщины – наше всё (лучшее) том 2
Шрифт:
Вот и в тот памятный день я должен был разрешить иск молодого парня Нолулу, который первую жену купил за один набор из иголок, ниток и пуговиц, а за третью уже просили четыре, а у него был только один. Он смотрел жалкими глазами на новую невесту по имени Покула, и, казалось, что-то просчитывал в уме.
Мой лучший друг из туземцев Хуан и его жена Хуана на правах секретарей определяли многочисленным присутствующим их места на лужайке. Затем Хуан объявил о начале суда.
И вот тут Нолулу прорвало,
– Как же так! – кипятился он. – Ещё вчера невеста стоила один набор из иголок, ниток и пуговиц, а сегодня – четыре. У неё – что, появилось четыре головы, выросло больше рук, стало больше ног?
Я находился в затруднительном положении от сложного дела, которое было в сущности пустячным и с помощью каких-то банальных наборов могло быть в одну минуту улажено.
“Ого, цена невест возросла! Это инфляция! А обрушение моих наборов на рынке ценных товаров приведет к девальвации, и она тоже не в мою пользу!” – подумал я.
Я и не заметил, что в результате “вброса” наборов на туземный рынок они сыграли со мною злую, а можно сказать, добрую шутку.
Мне было жаль парня, у которого для полного счастья не хватало самой малости – трех наборов. Так я обнаружил причастность наборов, этих обычных изделий, к валюте, беспрецедентный случай в истории денежного обращения. Наборы из иголок, ниток и пуговиц стали такой же разновидностью эквивалента, обменной единицей, какой до этого были жемчуг, зубы акулы, клыки кабанов.
Нолулу подошел к матери невесты Лакумбе и стал настойчиво показывать на молодую Покулу, причину его воздыхания, которая не обращала ни на кого внимания.
Но внимательный наблюдатель заметил бы, что равнодушие у неё было показное, потому что время от времени она украдкой посматривала то на Нолулу, то на мать, видимо, сильно интересуясь её разговором с парнем.
Покула представляла собой предмет торга между Нолулу и Лакумбой, и последние были так поглощены в перепалке этим животрепещущим и важным вопросом, что не заметили, как туземцы придвинулись к ним настолько близко, что могли слышать их возбужденное дыхание и до мельчайших подробностей рассмотреть их неуступчивые выражения лиц.
– Нет, и еще говорю много раз нет! – твердила старая туземка. – Молоденькая девушка стоит дорого. За жену у масоку платят оружием, а так как мне, одинокой женщине, копья и стрелы не нужны, то ты должен отвалить мне четыре набора. Таков обычай у масоку, и я не отступлюсь от него.
– У меня только один есть, Лакумба, – отвечал с отчаянием в глазах Нолулу, имевший плачевный вид.
– Тогда приходи в другой раз, когда заработаешь ещё три! – безжалостно отрезала туземка, твердо стоявшая на своем материнском праве и материальном интересе.
– Но, Лакумба, – вскричал Нолулу, – ведь Покула хочет быть
Девушка продолжала делать равнодушный вид.
– Правда, Покула? – обратился он.
Она безучастно пожала плечами.
– Вот видишь, Нолулу, – решительно заявила старуха, – Покула тоже ждет, когда ты перестанешь быть лежебокой, слюнтяем и крохобором, и хочет, чтобы ты быстрее взялся за ум. Покула мне дочь, и кто хочет взять её себе в жены, тот должен исполнить то, чего требует обычай масоку.
Присутствующий на суде вождь Нь-ян-нуй до этого сидел молча.
– Лакумба! – осведомился он. – Я понимаю, если бы ты была молодой для мужчин, здоровой и крепкой, но зачем тебе старой женщине наборы из иголок, ниток и пуговиц? Ты уже наполовину слепая!
– Как же, я возьму за них свиней и кур, сделаю пристройку к хижине, приведу в дом молодого мужа, – ответила она.
– Лакумба, много хочешь, надо парню уступить. Подумай о дочке. Не всё меняется на иголки, не всё меряется нитками, не всё держится только на пуговицах. Есть вещи более важные.
– Четыре набора лучше одного! – возразила папуаска.
– Но выдать дочь замуж ещё лучше.
Лакумба аж вся взвилась.
– Вот моё последнее слово, Нолулу, четыре набора, и ни одним меньше!
Нь-ян-нуй повернулся к Нолулу.
– Может откажешься от Покулы?
– Нет, – вздохнул он. – Она в танцах подпрыгивает выше своей головы и выше всех девушек. Её груди взмывают вверх воздушнее и красивее, чем у других.
– Это понятно. Тогда скажи, у тебя уже есть две жены, зачем тебе еще и Покула?
– В поле некому работать. Третья жена будет в самый раз помогать первым двум, – ответил тот.
– В твоей хижине мало места.
– Первое время Покула будет спать на улице у порога.
– Есть выход из положения. Убив одного носорога или дикого буйвола можно сразу жениться на четырех девушках, – подсказал вождь. – Продашь одну и купишь Покулу.
– Носорога можно долго выслеживать, а Покула нужна сейчас! – не согласился Нолулу.
– Ты понимаешь, что тебе придется повременить, пока не обзаведешься остальными наборами.
– Но Покула не хочет ждать.
Девушка всё также равнодушно прислушивалась к разговору.
Вождь оживился.
– А почему бы тебе не взять в жены Лакумбу, она свободная вдова, еще о-го-го! Годится на все случаи жизни для некоторых мужчин, и ее один твой набор вполне устроит. А можно её, старую, взять и за просто так!
Нолулу задумался, затем сказал:
– Она настолько плохая помощница и супружеские обязанности не все несет хорошо, что не стоит и одного набора, не возьму её даже за бесплатно, и пусть уже она мне дает три. Всего будет четыре набора. И Покула будет моей. И Лакумба тоже.