Женщины – наше всё (лучшее) том 3
Шрифт:
– Вас приветствует трансгалактический Торговый Дом “Иван да Марья”! – надрывались динамики.
Кролик хотел стороной сместиться на десять метров вправо, но и обочина дороги уже оказалась занята рекламой.
– Специально для вас, господа поселенцы – скваттеры нового поколения, широкий ассортимент товаров! – выкрикивал Болдин.
– Коммерция? – заинтересовался Кролик. – Значит, вы торгуете. Что же вы экспортируете?
– Достаточно. Ассортимент очень разнообразный на любую потребу покупателя.
– Отличный товар! – убедился Кролик, глядя на сельскохозяйственный
Трактора делали демонстрационную вспашку, бороны боронили, сеялки сеяли, жатки жали, сноповязалки укладывали снопы красивыми теремами. Косилка, на ходу стрекочущая ножами, чуть не наткнулась на Коалу, но обошла стороной, при этом чикнула дерево, и оно повалилось, едва не подмяв под себя Слона.
Кролик метнул на нее злобный взгляд.
Остальные поселенцы тоже возмутились.
– Эй, мы не договаривались, чтобы вы делали потраву и калечили нашу землю!
– Мы приехали за вашим урожаем и готовы расплатиться орудиями вашего труда, – объяснили торгаши.
– А разнорабочие есть? – Колонисты чуть не упустили самое главное.
– Есть. Сугубо труженики полей, импровизированные под лошадей, волов, мужчин и женщин.
“Труженики полей” заполнили площадь и превратили ее в невольничий рынок.
– Под женщин?.. – задумался Кролик. – Мне одну такую работяжку.
Он тут же начал изучать на сельхозработнице табличку: название товара “Настя”, год изготовления, производитель, функции, придирчиво осматривал её: дотошно заглядывал ей в зубы, в уши, приподнимал юбку, раздвигал ягодицы и т.д.
– Что женщины могут? – сказал практичный Паук и приобрел двух волов. Они сразу же пошли в поле и, не трогая основную культуру, начали жевать сорняки, превращая их в пахучий навоз, оставляемый ровными кучками. На картофельном поле они также ловко слизывали колорадского жука.
Выбор крестьян больше остановился на волах.
Болдин даже удивился:
– Видимо слово “вол” оказывает на вас магическое воздействие?
Коала ответил за всех:
– Работать как вол, быть неприхотливым, безропотным как вол, пахать как вол – по-другому мы не представляем себя.
– Поверьте нам, – запинаясь, сказал Кролик Болдину, пробуя отпереться от остального богатого ассортимента, и даже попытался улыбнуться, но губы не подчинились, – мы основательно привыкли к простой мужицкой жизни. Можно прекрасно обойтись без всей этой механизации. Вот по части досуга у нас насущная беда. Было бы неплохо чего-нибудь предложить… Но что-нибудь такое… этакое, чтобы прямо за живое брало, чтобы охватывало наш растущий запрос по этой части как следует…
– В смысле, оригинального для отдохновения души и тела нет ничего такого продемонстрировать? – спросил уже прямее Корова.
Коала еще предметнее мечтательно закатил глаза.
– Что бы, как говорится, оттянуться по полной программе…
– Сейчас будет! То, что надо для настоящего мужика! – Болдин вынес ящик коньяка. – В самый раз! Дорогой очень.
– Не-е… – уперлись мужики. – Мы имели в виду не спиртное…
Носорог скосил глаза на куклу в иллюминаторе и совсем прямолинейно и даже алчно задал вопрос.
– Что могло бы… ну, скажем, удовлетворить физиологические потребности наших организмов?
– Но это стоит больших денег, – быстро сориентировался Иван Болдин.
– Нам невтерпеж!
– За животы схватитесь.
– Где, где эти конфетки-нимфетки? Показывай, мы мужички состоятельные, сбросимся, если что.
– Вы только приведите себя в божеский вид: постригитесь и побрейтесь, – поставил условие Болдин.
Пока колонисты приводили себя в порядок и водили Болдина по своим в разных стилях особнякам: с анфиладами, залами, фресками, химерами, амфорами, кто на что был способен, из корабля на свет были извлечены ящики. Развернув содержимое, оно превратилось во внушительного размера Диснейленд, в котором заиграла музыка и задвигались аттракционы. Афиши поплыли большущими буквами:
УВЕСЕЛИТЕЛЬНАЯ КОМПАНИЯ! СПЕШИТЕ К НАМ! ВАС ЖДУТ: АТТРАКЦИОНЫ, ЖУТКИЕ ТРЮКИ, ТЕАТР ТЕНЕЙ ИЗ ЗАГРОБНОГО МИРА, МАГИЯ, ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ!
Буквы последних двух строчек были много крупнее остальных.
Начал демонстрироваться хроникальный фильм. Впечатление было такое от светской жизни, словно родная планета Земля взбеленилась от безделья и превратилась в сплошной эротический бедлам, наиболее сильный в верхних эшелонах власти.
Болдин прибавил скорость показа. Эпизоды пошли не так тоскливо и даже забавно. Появилось больше гротеска. Каждый второй обыватель держал в руках или под мышкой журнал “Плейбой”. Кругом, как грибы, легализованные публичные дома, как женские, так и мужские. На улицах демонстрации нудистов – использовались кино технологии с закрыванием голых мест туманными нашлепками.
Фермеры качали возмущенно головами, но продолжали смотреть, как на заседаниях Государственной Думы в перерывах депутатов развлекали и поднимали боевой законотворческий дух девушки из группы черлидинга. В политкорректностях депутаты тоже не отстали – вывели закон о позволительности на заседаниях рукопашной борьбы стенка на стенку, только без крови. Фракционные войны, характерные пустозвонными говорильнями, закончились. Теперь при голосовании редко обходилось, чтобы депутаты не мутузили и не обливали друг друга водой.
Кадры официоза о светских раутах с поцелуями рук сменились кадрами свадьбы, где невесту, умыкнувшие ее мужчины урезонивали всем мужским составом. Слышались реплики:
“Ты сумела совместить в себе порок и добродетель одновременно!”
“Как теперь отмоешься и очистишься?”
“Жених такой невинный, а ты…” (раздавалось “пип-пип-пип” в случае ненормативной лексики).
А уже новые кадры говорили о том, что жениху тоже было несладко, когда женщины заблокировали его одного, затащили в подвал и полчаса ублажали кулаками. Сыпались реплики жениху: