Женский взгляд

Корносенко Валерия Юрьевна

– Так и быть, удивили. Треть оклада - ваша. Я напишу служебную записку в бухгалтерию.

– Откровенно говоря, это ещё не всё, - борзеть, так до конца, - у меня мало работы, и она низко оплачивается, зато большой потенциал и желание быть полезной. Мы же можем с вами исправить эту досадную оплошность?
– загадочно улыбаюсь, подначивая шефа, в душе же бушует пламя: "Что же я несу?! Я что, с ним флиртую?!", пытаюсь вложить побольше убедительности в голос, - я могу и хочу быть вам полезной. Дайте мне работу.

Шеф обескуражен:

– Ну

что ж, Евгения, ваше рвение похвально, - задумчиво трёт подбородок.
– Я люблю людей, которые не боятся работы, - задумчиво договаривает шеф, уже в поиске каких-то бумаг в шкафу.

С замиранием сердца слежу за его действиями: "Неужели получилось? Не верю!" Бездельничать на работе я откровенно устала, и если могу реально тратить это время - не на бесплатное безделье, а на зарабатывание денег, я выбираю второе. Когда есть работа, и время быстрее проходит. А уволиться и заниматься одними лишь социально-полезными делами, я себе позволить не могу.

– Вот технический паспорт на новый бурильный станок. Мы сделали предварительный заказ из Финляндии, и станок поставят и установят нам ближе к августу месяцу: май, июнь, июль. Успеете?
– протягивает мне толстую распечатку.

Пролистываю паспорт - двести страниц. Лихорадочно произвожу расчёты в уме, как мне на этом поживиться? Пробегаюсь глазами по тексту - язык черт ногу сломит, ну пусть три-пять страниц в день; если повезёт и будут схемы с картинками, максимум семь. Плюс оформление, месяца полтора - два процесс займёт.

– А что насчёт моей зарплаты? Как отразится такая смена деятельности на материальной стороне?
– с вызовом смотрю ему в глаза, что стоит мне неимоверных усилий - он сильный противник.

Сергей Владимирович усмехается:

– Да, вы крепкий орешек, оказывается, - посмеивается, - устроит, если я увеличу ваш оклад вдвое?

Лихорадочно соображаю. Можно растянуть перевод и до самого августа, тогда помимо оклада я получу сверху тридцать семь тысяч. Но шеф - не дурак, смекнёт, и отношение его ко мне просядет опять до пренебрежения. А может это и вовсе проверка на профпригодность? Если сделать работу за полтора месяца, то получу вовсе копейки. Такой перевод стоит в разы дороже.

– Чтобы торговаться, нам с вами нужно определиться с вашими ожиданиями. Как я должна выполнить эту работу? Быстро, качественно, недорого - выберете любые два пункта.

Шеф лениво улыбается:

– Ваши условия?

Пытаюсь выровнять дыхание. Моё волнение, конечно, не скрыть, но хочется быть убедительнее, когда идешь ва-банк:

– Я хочу помимо оклада постраничную оплату. Вдруг я буду плохо работать? А с такой формой оплаты у вас будет гарантия, а у меня - стимул. В агентстве такой перевод стоит не меньше пятисот рублей за страницу, а так как я у вас на окладе, и буду стараться сдать работу в сжатые сроки, согласна на половину этой суммы - двести пятьдесят рублей.

Шеф производит расчёты в уме, ухмыляется:

– Двести, Евгения. Вашу работу ещё нужно будет проверить специалистам. Извините,

вы себя пока ещё не зарекомендовали.

"Сорок тысяч за два месяца! Бинго!" - еле сдерживаюсь, чтобы не запрыгать на месте, даже не пытаюсь сдержать улыбку - всё равно не получится, тем более шеф улыбается в ответ, а его настроение давно поднялось до приемлемых высот:

– По рукам, - протягиваю ладошку для скрепления договора, жмём руки, беру паспорт под мышку и, с чувством выполненного долга, выхожу в общий зал.

Система меня гладит по головке:

Ваш навык Торговля увеличен до (4) пунктов.

+ 500 очков опыта за улучшение навыка.

Закрыв за собой дверь, даю выход эмоциям - моё лицо озаряет улыбка во все тридцать два; ну ладно, у меня чуть меньше зубов, ибо зубная мудрость не пришла в полном составе, но это уже детали. Как же хорошо на душе! Я молодец! Прижимаю паспорт бурового станка к сердцу, как самое ценное сокровище. Озираюсь по сторонам, и понимаю, что перекрестный огонь десяти пар глаз сейчас испепелит меня на месте. Улыбка сползает с лица. Иду, чеканя шаг, на своё место. Между лопатками зудит и ждёт, если не канцелярского ножа в спину, то, как минимум, плевка жёваной бумажкой из трубочки.

"Боже, неужели это всё те же милые, душевные люди, которые доверяли мне свои сокровенные тайны и с наслаждением поливали грязью своих коллег? Что, теперь все объединились, и против меня дружите, мальчики? Ну-ну. Удачи. Я не собираюсь участвовать в этих играх".

Краем глаза вижу, что ко мне вразвалочку бредёт разведчик - замфиндира, папочкин сынок, его премерзкое величество - Димочка. Стильная причёска, волосок к волоску; брендовая одежда, ослепляющая своими шиком и лоском; зашкаливающая самоуверенность - всё кричит о том, что сейчас он начнёт самоутверждаться за мой счёт.

"У-у-у, мерзота, терпеть его не могу!", - мой стол в углу, никуда не сбежать, чувствую себя бьющейся в предсмертной агонии мухой в паутине крестовика.

Отточенная ехидная улыбочка становится ещё гаже, когда Димочка ко мне обращается:

– Что светишься, как кремлёвская ёлка? Нашла, с какой стороны к шефу подлизаться?
– считает, что сострил, и заходится лающим смехом.

Смотрю на него с нескрываемым пренебрежением:

– Лизать зад - это твоё ноу-хау, я не претендую. И твою сексуальную жизнь обсуждать не собираюсь. Иди работай!
– говорю с холодным спокойствием, пытаясь показать, что мне все равно.

– Ах ты, жирная сучка!
– лицо Димочки краснеет, на лбу проступает испарина, - Да кто ты такая? Выкатишься отсюда в два счёта, корова тупая!
– разворачивается на каблуках своих лакированных туфель и идёт прямиком к шефу.

За стеклом происходит немой театр одного актёра. Димочка активно жестикулирует, тыча своим наманикюренным пальцем в мою сторону и брызгая слюной, шеф снисходительно смотрит и молчит. В конце, устав от спектакля, припечатывает крепким словцом, минуты на две. ничего не слышу, зато видно прекрасно!