Женское время, или Война полов
Шрифт:
— Yes.
— Пока! Я спешу! — Он повесил трубку, не ожидая ответа. Теперь часы пущены! У дежурного ФБР на Федерал-Плаза нет времени прислать людей к ее гостинице, но через пять минут кто-то из агентов уже будет возле стойки «Лост энд фаунд» на «Гранд централ стэйшен».
Марк прыгнул в машину, удивляясь, зачем ему все это нужно. Впрочем, еще не поздно просто вышвырнуть этот плащ в мусорную урну. Однако вместо этого он свернул с 42-й улицы на Вторую авеню и снова покатил на юг, к 39-й улице. Конечно, сейчас эта Журавина выйдет из гостиницы под
Он свернул со Второй авеню на 39-ю улицу, снова проехал мимо гостиницы «Ист-Гейт тауэр» и прижался к тротуару, высматривая среди прохожих группу русских, которых он уже давно научился выделять среди американцев по одежде, походке и осанке. В конце концов он может дать им возможность уйти на «Гранд централ стэйшен», а затем зайти в гостиницу и «забыть» этот плащ в вестибюле.
Но где же эта русская бригада? Впереди их нет, а сзади…
Он посмотрел в зеркальце заднего обзора и не поверил своим глазам.
The Little Mermаid, маленькая русалка, вышла из стеклянного вестибюля «Ист-Гейт тауэр» и растерянно оглянулась по сторонам. О, конечно, это была Анна Журавина, но она была в сотню, в тысячу раз лучше, чем на блеклой полароидной фотографии! Марк никогда не думал, что вот так запросто на 39-й улице он лицом к лицу встретит ту, о которой мечтал с девятого класса. Да еще в форме советской стюардессы! Впрочем, врешь, Марк! Зачем ты врешь сам себе? Не потому ли ты учил русский язык, что еще в школе прочел «Войну и мир» Толстого и влюбился в Наташу Ростову?
Теперь, сидя в машине, он видел в зеркале заднего обзора, как эта Наташа Ростова и она же Одри Хэпберн из фильма «Война и мир» — живая, реальная! — идет к нему по 39-й улице. Нет, не к нему, конечно, а мимо него — к Третьей авеню, в сторону «Гранд централ стэйшен». Одна! Без всякой охраны! Без гэбэшного эскорта! Идет, поглядывая на какую-то бумажку в руке, словно сверяя свое движение с планом или картой. Черт возьми, а если она сейчас увидит свой плащ в его машине? Спокойно, Марк, не сходи с ума! Пусть она пройдет. Нужно посмотреть, не ведут ли ее русские или свои же ребята из ФБР. Но нет, кажется, никто ее не ведет. Вот она подходит… Вот проходит мимо машины… Ей лет 18, от силы 19… И в руке у нее действительно рисунок на гостиничном бланке. Наверно, администратор гостиницы нарисовал ей, как дойти до «Гранд централ стэйшен», центрального железнодорожного вокзала.
Марк дал ей возможность пройти вперед, потом с трудом оторвал взгляд от ее стройной фигурки и глянул в зеркальце заднего обзора. Но никто не следил за ней — ни машина ФБР не отчалила от тротуара, ни русская фигура не возникла в двери отеля. Гласность, перестройка, новое мышление , вспомнил Марк лозунг нового русского лидера Горбачева. Он выждал еще минуту и тронул свою машину.
Что делать? Остановить ее сейчас или дать ей дойти до «Гранд централ»? Конечно, там легче разыграть
Но пока он думал, Журавина-Ростова вдруг свернула на север по Лексингтон-авеню. Марк выругал себя — по Лексингтон одностороннее движение, с севера на юг, сейчас он ее потеряет!
Марк рванул под красный светофор, чтобы объехать квартал по Мэдисон-авеню, с трудом протиснулся меж разгружающихся грузовиков, подрезал какого-то таксиста, но все зря — за пять шагов до поворота на Мэдисон-авеню он таки застрял в уличной пробке. А эта Анна, конечно, уже дошла до 42-й улицы и вот-вот будет у «Гранд централ стэйшен»! Как быть? Марк стучал кулаком по рулю и просил вслух: «Come on! Come on!» (Ну же! Ну же!)
Наконец грузовик впереди него двинулся, Марк рванул машину, бросил ее вправо и… через два квартала чуть не сшиб эту русскую, когда она переходила Мэдисон-авеню. На скрип его тормозов оглянулась вся улица, а юная русская русалка сказала громко:
— Кретин!
Он прижал машину к тротуару, выскочил из нее и подбежал к девушке.
— Извините. I’m sorry. Я боялся вас потерять. Я находить ваш плащ. It’s in my car, он в моей машина. — Марк нарочно портил свой русский. — Это я вам звонить. Вы есть Анна Журавина, так?
Она смотрела на него, хлопая глазами от изумления.
— Вы нашли мой плащ? И вы говорите по-русски? А как вы меня узнали? — В ее голосе было подозрение, сомнение.
— О, это очень просто! Я брал русский язык в университете, давно. А сегодня я провожал моего друга в аэропорт и там нашел ваш плащ. Вы имеете конверт в кармане, и там есть ваша пикче, фото. Ой, извините, я не могу тут ставить машину, сейчас мне дадут тикет, штраф…
Действительно, возле его «форда» уже стояла чернокожая инспекторша службы уличного движения, в руке у нее была книжка со штрафными квитанциями.
— I’m leaving! I’m leaving! Я уезжаю! — закричал ей Марк, подбегая.
— Move! Двигай! — приказала инспекторша.
Конечно, он мог показать ей свое удостоверение агента ФБР, но он не стал этого делать на глазах у русской.
— Just one second! Дай мне секунду! — попросил он инспекторшу. — I have to…
— Move!
Марк нырнул в машину, тронул ее с места и открыл правую дверцу.
Анна в недоумении стояла на тротуаре, ее плащ был в этой машине, а машина сейчас уедет.
— Please, get in! Садитесь! — на ходу просил Марк из машины. — Она хочет дать мне штраф! Вот ваш плащ!
Он затормозил возле Анны, их глаза встретились, инспекторша стучала ладонью по багажнику его машины, а сзади нетерпеливо гудели грузовики и такси.
И наверно, Анна прочла в глазах Марка нечто большее, чем он хотел сказать.
Она села в машину, закрыла дверцу и улыбнулась:
— Вы шпион ЦРУ и хотите меня похитить. Но я не знаю никаких секретов. К сожалению.
Марк смутился.