Жеребята
Шрифт:
Он собирает в стаи звезды и птиц.
Он в свой табун собирает своих коней,
Он жеребят своих через степь ведет.
Гривы их - словно радуга над землей,
Ноги их быстры, копыта их без подков,
Нет на них седел, нет ни шор, ни узды,
На водопой к водопадам он их ведет,
Мчится
Мчится, неукротимый, среди цветов,
Мчится средь маков, степь одевших ковром.
Только Табунщик властен в своей весне.
+++
Сашиа сидела в темноте. Светильник погас, и она уже долго сидела без света, окруженная темнотой со всех сторон. Скоро они поедут на пир в Иокамм - о, как она хотела бы этого избежать. Нет сомнений, что Игэа тоже хотел бы не появляться на этом пиру - но теперь он советник правителя Фроуэро и Миаро, а по сути - старший друг и наставник светловолосого и стройного Игъаара, единственного наследника. Игъаар отдал имение ее брата в распоряжение Игэа, и в их жизни почти ничего не изменилось - лишь Аирэи обрил голову и перестал читать свитки, только смотрел на солнечный диск целыми днями.
"Ты потеряешь зрение!" - тревожились Сашиа и Игэа. Но Миоци молчал. Хотел ли он повторить подвиг некоторых белогорцев, годами ослеплявших себя созерцанием диска Шу-эна? "Не беспокойся так, Сашиа", - утешал ее Игэа.
– "Сейчас осень, и диск Шу-эна не так вредоносен для глаз".
Аирэи не поедет на пир. Они будут там вдвоем с Игэа, ее опекуном. Он сказал, что там будет и Зарэо, а значит, и Раогай - все-таки не так тяжело будет проводить время среди чванных фроуэрок, высмеивающих тех, кто не понимает их язык, и презрительно кривящих черные брови. Да и аэолки пытаются говорить только по-фроуэрски, коверкая слова, так, что их невозможно понять, а при этом высокомерно глядят на Сашиа и Раогай из-за своих вееров. "Я умею говорить по-фроуэрски", - сказала Раогай.
– "Но с ними не буду ни за что. И вообще. Нечего им знать, что я их понимаю".
Сашиа вздрогнула - в темноте она услышала приближающиеся шаги двух собеседников. Она не сразу поняла, что это - ее брат и Игэа, а, догадавшись, обрадовалась - скоро Игэа поедет с ней на этот нежеланный пир, а чем скорее они поедут, тем скорее вернутся...
Но они не вошли в ее комнату. Раздался треск кресала, далекий отсвет пламени. Миоци зажег светильники, не произнося, как это он обычно делал, молитвы. Друзья сели для разговора в соседней комнате - Сашиа приникла к ковру.
– Игэа, я хотел бы тебя попросить, как своего старого друга - возьми мою сестру в жены, - раздался голос Миоци. Сашиа напряглась.
Очевидно, на лице врача выразилось такое изумление, что белогорец быстро добавил:
– Я понимаю, что сейчас не время об этом говорить, но это - не причуда и не прихоть, а необходимость.
Игэа сделал глубокий глоток из своего кубка и откинулся на расшитую бисером подушку.
– Да, ты здорово тогда ушибся,
Миоци вскочил с ковра.
– Так ты отказываешься спасти Сашиа?
– От чего?
– От Нилшоцэа!
– А ее спасет то, что она станет женой человека из рода, в котором были карисутэ? Ей это не навредит еще больше?
– Пойми, у тебя сейчас высокое положение...
– ...которое может измениться в любой момент...
– Почему ты перебиваешь!
– Слушаю тебя, мой мудрый друг.
– Нилшоцэа не позволяет ей остаться девой Шу-эна.
– Ты позволь. Ты же - жрец Шу-эна Всесветлого. Тебе решать.
– Шу-эн Всесветлый уже ничего не решает в Аэоле.
– А Аирэи Ллоутиэ тоже уже ничего не решает? Ты не можешь защитить ее?
– А я уже не могу остаться жрецом Всесветлого.- Я не хочу, чтобы Сашиа осталась одна.
Игэа внимательно посмотрел на него.
– Ты хочешь сказать, ты не вернешься от водопада Аир?
Миоци промолчал.
– Я не спрашиваю тебя, что ты хочешь сделать. Я знаю. О, сколько еще предстоит мне этой боли!
– почти вскрикнул он. Миоци вздрогнул от этого неожиданного возгласа.
– Игэа...- начал он.
– Не надо. Ничего не говори. Сашиа тоже не знает, что ты задумал?
– Она догадывается.
– Она согласна выйти за меня замуж?
Миоци промолчал.
– Ты спрашивал ее?
– Да.
– Что она говорит?
– Я - ее старший брат, она сделает так, как я ей велю.
– Да, полагаю, что так, но... Я могу быть ее опекуном, а не мужем. Ты подумал об этом?
– Я удивлен твоими словами, Игэа.
– Если она не хочет выходить замуж, зачем ты ее принуждаешь?
– Она не понимает, что для нее полезно, а что - нет.
– Она очень хорошо все понимает... Да, что это будет за свадьба, когда у нас траур?
– Это будет очень скромная свадьба.
– Так ты собираешься еще лишить ее свадьбы, которая есть у всех невест?
– Ты не берешь мою сестру в жены?
– холодно и жестко проговорил Миоци
– Я поклялся не жениться с тех пор, как Аэй...- на мгновенье у Игэа пропал голос, но он справился с собой и продолжал:- ...с тех пор, как Аэй пропала в степи в буран.
Они молчали несколько долгих минут.
– Прости, - наконец сказал Миоци.
Игэа не ответил, но Сашиа показалось, что он кивнул в темноте.
– Нам пора, - сказал Игэа, словно извиняясь.
– Нам надо присутствовать на этом пиру, Аирэи.
– Я понимаю, - ответил Миоци.
Они поднялись на ноги. Сашиа отдвинула завесу и вошла.
– Ты слышала наш разговор?
– устало спросил Миоци.
Не дав ей ответить, Игэа взял ее за руку - как дочку.
– Мы пойдем, Аирэи, - снова сказал он, уже твердо.
Они вышли в сумеречный сад и сели в уже готовые роскошные носилки, похожие на маленький шатер. Шестеро рабов подняли шесты на плечи. Игэа обнял Сашиа левой рукой, она уткнулась в его плечо.
– Плачь, дитя мое, плачь, - говорил Игэа.
– От этого порой становится легче...