Жертва хищников
Шрифт:
– Нашла же место и время.
Читтапон попытался заступиться, выражая протест, но это мало чем помогло. Я осталась виноватой, а Фаррен святая святых.
Через полчаса Фаррен вышла в золотистом платье, принадлежавшем Ноле, с новой причёской и подкорректированым макияжем. Она изъявила желание ехать домой, но Дэниел выпил столько, что не в состоянии был даже с кресла встать. Корбин успел ретироваться с подружками ещё до её прихода. Тогда она пожелала такси.
Уходя, Фаррен сказала мне:
– Я всё ещё надеюсь вернуть дружбу. – Быстрый взгляд на Читта,
Я показала дулю в пустоту.
Не верю ей. Не верила и верить не буду.
~~~
Ричард отпустил такси и пригласил Фаррен в свою машину. Спектакль, что разыграла Фаррен, ему понравился, хотя она малость перестаралась, а результат пока не впечатлял. Им обоим было важно приголубить Элору, усыпить её бдительность, чтобы было легко отвлечь.
Первые пять минут в дороге Фаррен молчала, глядя в окно и мечтая поскорее избавиться от ненавистного платья Нолы. На самом деле её не душили ни злость, ни обида. Конечно, неожиданный заплыв в пруду не входил в её планы, но в целом она добилась немалых успехов. Да, Элора вредничала, но зато Читтапон понял, что она, Фаррен, неплохой человек. Это должно сыграть им на руку.
– Фаррен, я больше ждать не могу, – нарушил молчание Ричард. – Пора бы воплотить нашу с тобой затею. Помни, что Джереми я беру на себя.
– Пока я с Элорой не подружусь, не получится. Заполучить её телефон я смогу лишь в одном случае…
– Не надо с ней снова сближаться, – резко сказал Ричард, притормаживая на перекрёстке. – Послушай меня внимательно, детка. Я говорил сегодня с Джереми. Он хочет купить Элоре и Читту дом в Орландо, надеется на то, что дочь одумается и решит-таки пойти по стопам матери… ну, и по стопам мужа тоже. В общем, его планы сводятся к тому, чтобы дочь осталась в Америке. Когда дело будет сделано, Элора сама позвонит отцу и объяснит, что, мол, так и так, разочаровавшись в муже, она попробует сделать карьеру, отвлечься… ну, ты понимаешь.
– Нет. То есть… я не понимаю, каким образом я выполню свою миссию.
– Просто пригласи Элору к себе. Уверен, она придёт. Позаботься о телефоне. Всё. Домой она больше не вернётся, а дальше ты сделаешь то, о чём мы говорили.
– На словах всё просто.
– Детка, – окольцованные пальцы Ричарда прошлись по голой коленке Фаррен, – никаких сложностей и нет.
Пока горел красный, он жадно целовал девушку. А очутившись в её квартире, они занялись любовью. Фаррен считала Ричарда лучшим в постели. Дэниел порой вёл себя по-свински, а ещё не мог придумать чего-нибудь новенького, однообразие ей давно наскучило.
Но все эти мужчины – ничто. Фаррен мечтала попробовать Читта на вкус, и цель её с каждым днём приближалась. Ричард прав, нельзя затягивать.
~~~
– Кто посмел нас прервать? – сладким полусонным голосом спросил Читтапон, вновь подтягивая меня на себя.
Было позднее утро, но мы не желали подниматься. Вместо привычных процедур и завтрака в семейном кругу, мы нежились в тёплой
Однако звонок от Фаррен прервал прекрасный момент.
– Не так уж это и важно, – сказала я, вновь захватывая губы мужа в свою власть.
Фаррен позвала к себе на кофе. Чтобы Читтапон не понял, с кем я говорю, приходилось дакать; и додакалась я до согласия на приглашение. Я не испытывала никакого желания тащиться в гости к Фаррен, но слово не воробей, и она будет ждать.
Кто знает, может быть, сегодня мы выясним всё раз и навсегда.
До обеда я провела время с Читтапоном и Лукасом. Затем приехал Корбин и позвал Читта поиграть в настольный теннис. Оставив их наедине, я отправилась в спальню, чтобы переодеться. Я не стала выряжаться. Надела белые спортивные брюки и чёрный топ, открывающий живот. Нацепила серьги, браслетики и цепочку, расчесала волосы и поехала к бывшей подруге.
Я никого не предупредила об этом визите, считая, что долго там не задержусь. На обратном пути я собиралась заскочить к Вики и позвать её в суши-бар. По дороге ни о чём не думала. Ни о плохом, ни о хорошем. Я чувствовала себя вполне счастливой женщиной. Муж ко мне вернулся и, несмотря на некоторые неприятности, он любит меня, а я его.
Фаррен встретила меня в сером спортивном костюме. Волосы её были заплетены в тугой пучок, что несколько удивило меня. Я почти не помню её с собранными волосами. Сослалась на возраст, ведь с возрастом вкусы меняются.
– Привет! Как я рада, что ты приехала! – заворковала Фаррен, обнимая меня, как родную. Я же сохраняла холодность.
– Да, привет. Имей в виду, я не собираюсь просить прощения за то, что столкнула тебя в пруд.
– О, это! Я сама виновата. Тебе незачем просить прощения. Ты присаживайся, а я сделаю кофе. Я прикупила твои любимые слойки с кремом.
– Не стоило.
– Мне не трудно. Ну, я на кухне, а ты располагайся. Впрочем, не впервые здесь, поэтому знаешь, где пульт от телевизора, где диван и кресло.
– Не волнуйся, Фаррен. Готовь кофе со спокойной душой. Я пока помою руки.
Когда я, вымыв руки, вернулась в гостиную, на столике стояла розовая кружка с дымящимся кофе. Фаррен сидела в кресле, потягивая напиток из такой же, но синей кружки. На минуту я заострила внимание на её неторопливых движениях.
– Не стой как сирота, – сказала Фаррен. – Присаживайся, пей кофе. Я старалась.
Рядом с кружкой стояла тарелочка с моим любимым пирожным. Фаррен не забыла, и это отчего-то было приятно.
– Как же глупо всё вышло, – начала она, не опуская кружку, – мы поссорились из-за какого-то мужчины. Я так скучаю по нашей дружбе, Элора, ты представить себе не можешь.
Зато я не скучала. Без Фаррен моя жизнь как будто бы стала легче. Подумать только! А ведь раньше я велась на все её капризы, потакала безумным желаниям, вроде нажраться текилы ради пьяного откровения. Фаррен записывала бред, который мы успевали наболтать, чтобы утром загибаться от смеха. Сейчас мне это даже вспоминать стыдно.