Жертва хищников
Шрифт:
– Вбил в голову и не ошибся. Нет ничего невозможного. С завтрашнего дня начнёшь работать с преподавателем по вокалу. – Я захлопала глазами, и Ричард строже добавил: – Ты будешь учиться, Элора. И это не обсуждается.
Глава 9
Свет ночных фонарей падал только на крыльцо. Уверена, что камеры тоже направлены на освещённое место.
Украв у Джека из кармана бумажник, забрала доллары и теперь, когда они пили пиво в бильярдной, я выбралась на тёмную
Сама не знала, зачем решила бежать. Ведь умом понимала, что меня вернут и ткнут в рожу подписанный контракт. Я связана по рукам и ногам. Вот уже неделю меня буквально «дрючит» препод по вокалу, а я никак не могу запомнить семь простых нот. О, когда я пела фальцетом, препод по вокалу, Ричард с Джеком ахнули. Если захочу, у меня получается.
Но я НЕ ХОЧУ!
Хотелось вдохнуть свободы полной грудью. Пусть на час или на два, но я хотела сбежать из чертового особняка, найти телефон и позвонить брату. Возможно, я бы просто наорала на Корбина, а может, поплакалась бы, назвав Читта последней сволочью. Только душа желала совсем не этого. Вот уже несколько ночей я не сплю, думаю о Лукасе. Оказавшись вдали от сына, я наконец поняла, что на самом деле испытываю к своему ребёнку. Неважно, от кого я его родила. Важно, что он мой. Моя частичка. Как я проживу без него три года? Страх поселился внутри: вдруг он меня потом не признает?
Миновав несколько кустарников, я ступила на асфальт и подобралась к калитке. Но выйти мне не позволили. Откуда ни возьмись появился охранник и велел возвращаться в дом.
Вбивая подошву кроссовок в землю, я проклинала Ричарда на чём свет стоит.
Открыла дверь, Чен стоял на пороге.
– Следишь за мной?
Ответ его меня не волновал, и так всё было ясно. Оттолкнув китайца, я побежала в комнату. В баре нашла бутылку виски, налила в бокал и неразбавленный выпила залпом. Этого оказалось мало. Чтобы забыться, требовалось залить в себя больше. Схватив бутылку, села на кровать и начала пить из бутылки.
Как и когда уснула, не помню. Вообще то время выпало из жизни. Проснулась утром с головокружением поверх покрывала вверх-тормашками. Надо мной стояли Джек и Джоэл. Оба кружились с бешеной скоростью. Будто карусель. Сглотнув, поняла, что в горле пересохло.
– Воды, – проскрипела я и попыталась сесть. Джоэл помог не завалиться вновь.
Джек принёс стакан воды, а когда я взяла, он вздохнул и сел рядом.
– Такое чувство, что ты протестуешь.
– Тебе соврать или сказать правду?
– Что бы ты сейчас ни сказала, я тебя ненавижу, – совершенно не зло сказал Джек. – Хочешь знать, за что?
– А кто не захочет? – я перевела взгляд на Джоэла, «вертолёты» мешали сфокусироваться.
– Ричард конфисковал всю выпивку, – сообщил он.
– Ну? – спросил Джек. – Есть за что тебя любить?
– Сволочь, – буркнула я и быстро пояснила: – Ричард Колон сволочь, пуэрто-риканская скотина. – Я икнула. – Как будто мы выпивку достать не сможем. Ха!
– Для этого ты должна работать! – громко сказал Джоэл. –
– Иди в душ, отрезвей. Мы ждём тебя в студии, – сказал Джек, и они с Джоэлом покинули мою спальню.
И я пошла. И отрезвела. Выпила таблетку от головной боли и отправилась в студию, где очень долго молчала, потому что молчали все.
Глядя на своё отражение в стекле окна, на которое падала тень, я думала не о том, что у меня отросли русые корни и не мешало бы их закрасить, а о том, что по отношению к музыкантам я вела себя эгоистично. В чём виноваты эти ребята? В том, что мечтают об успехе? В том, что они надеятся, будто Ричард Колон исполнит их давнюю мечту? В том, что их вообще продюсирует Колон?
Мне необходимо было осознать одну простую вещь: между мной и Читтапоном Ли больше нет никакой связи, нет любви, нет ничего. Он предал меня. Продал меня. И если в этом случае я могла понять папу, то его – нет.
Я сопротивлялась по многим причинам. Меня оторвали от семьи – это раз. От ребёнка! Муж, в которого я совсем недавно влюбилась, поступил мерзко. Меня заставляли заниматься тем, чем я не желала заниматься. Если бы мне дали шлем и сказали, что я буду участвовать в ралли, о-о-о… сбылась бы моя мечта. С удовольствием попробовала бы себя в гонках.
Наконец я взяла листочек с текстом.
– Давайте попробуем спеть, – тихо произнесла.
Ребята переглянулись, но не стали спорить. Разбрелись по своим местам. Джоэл вручил мне микрофон, затем уселся за ударную установку. Мы просидели до самого вечера практически без перерыва, пока у меня не начало получаться.
Я ещё не осознавала, какую цель преследую, но с каждым новым днём понимала, что воображаю нашу с Читтом встречу на сцене и, почему-то, публичную пощёчину.
~~~
В течение следующих нескольких дней я поближе познакомилась с ребятами. Им надо было отдать должное за терпение моих капризов. Моя первая искренняя улыбка растопила сердце Джека, и он заказал пиццу, чтобы съесть её за просмотром хорошего фильма. В тот вечер им удалось меня рассмешить.
Как-то раз Кун Чен подсел ко мне на ступеньку крыльца. Погода была по-весеннему тёплой, хотелось чаще проводить время на свежем воздухе. После тяжёлой репетиции я решила, что это будет лучшим отдыхом. Так оно и оказалось. Попивая пепси, я наблюдала за шаловливыми птичками, перепрыгивающими с ветки на ветку.
Он сел рядом и прищурил без того узкие глаза.
– Хочешь? – протянула Чену жестянку с пепси.
– Нет, спасибо.
Я пожала плечами.
– Как хочешь.
– Я слышал, твои родители – известные люди.
– Только услышал? Странно. Мне казалось, об этом знают все.
– Твоя мама поёт. Папа продюсер. Почему же ты не хочешь пойти по их стопам?
– А ещё у меня муж поёт… бывший уже.
– Муж? – в голосе Чена послышалось удивление. – Ты замужем?
– Была. И он тоже азиат, только у него тайско-китайское происхождение.