Жертвуя счастьем
Шрифт:
Шарлотта поспешно отвела глаза в сторону, но затем собралась с духом и снова твердо посмотрела на сестру.
— Порой мне тоже жаль, что мы редко говорим по душам, — произнесла она.
Возможно, все было бы по-другому, если бы она доверилась Кейти. Но теперь было уже поздно жалеть о совершенных ошибках и упущенных возможностях. Былого не вернешь. Да и вряд ли у Шарлотты пять лет назад был другой выбор.
— Ты боялась, что Алекс узнает правду о тебе… то есть о нас? — спросила Кейти.
Она говорила так осторожно, будто имела дело с раненой птицей, которой можно
— Я… я не знаю, — сказала Шарлотта и быстро взяла булочку, на которой лежал толстый кусок мармелада.
Кейти больше не притрагивалась к еде, молча наблюдая за сестрой.
— Миссис Хенли никогда не выдала бы нас, — промолвила она.
Шарлотта не считала, что от миссис Хенли исходила реальная опасность. Однако никто не знает, что у другого человека на уме.
— Ты в этом уверена? Ты хорошо знаешь ее круг общения?
— Лотти, миссис Хенли умерла через месяц после твоего отъезда, — сообщила Кейти и, добавив сливок в свой чай, помешала его.
Шарлотта заметила, чего ей стоили эти слова. Кейти прятала глаза, в которых стояли слезы.
— О, дорогая, прости, мне очень жаль… — вырвалось у Шарлотты.
Она поняла, что миссис Хенли была дорога Кейти. Миссис Хенли появилась в их жизни за месяц до свадьбы Шарлотты. Сестер не обрадовала информация, которой она с ними поделилась. Они были изумлены, узнав, что миссис Хенли была близкой подругой их матери. А известие о том, кто на самом деле была их мать, повергло их в шок.
Внутренний голос подсказывал им, что миссис Хенли можно верить. Она хранила тайну о сестрах на протяжении многих лет, никому не доверяя ее. Миссис Хенли следила за их судьбой и была обрадована тем, что сводный брат взял их под свое крыло. Решив, что девочки выросли и могут наконец узнать правду о своей матери, она приехала к ним и все рассказала. Миссис Хенли посоветовала Шарлотте и Кейти хранить в тайне ее рассказ, поскольку опасалась серьезных последствий, которые могла бы иметь эта информация, стань она достоянием общественности.
«Ваш брат не должен ни о чем знать», — предупредила она. Об Алексе не было сказано ни слова. Но Шарлотта решила, что ему тоже не следует доверять тайну их матери.
Кейти наконец подняла глаза, и на ее лице вспыхнула улыбка.
— Миссис Хенли была хорошей женщиной. Перед смертью она часто спрашивала о тебе, Лотти.
У Шарлотты сжалось сердце. В момент их знакомства миссис Хенли было семьдесят лет. Миниатюрная, хрупкая, со смуглой кожей, она с огромной любовью говорила об их матери. По ее словам, когда ее дорогая подруга умерла, она потеряла из виду маленьких Шарлотту и Кейти и узнала, где они находятся, лишь через год, после долгих поисков. Оказалось, что девочки живут с няньками в доме, который снял для них отец. В дальнейшем, когда дочки подрастут, он планировал отправить их учиться в пансион.
Миссис Хенли говорила, что любила их мать, как родную дочь, и поэтому испытывала к Шарлотте и Кейти родственные чувства.
— Мне жаль, что она умерла, — сказала Шарлотта.
Вздохнув, Кейти снова поднесла чашку с чаем ко рту.
В комнате установилась
— Ты должна сегодня же пойти и поговорить с Алексом, — наконец снова заговорила Кейти.
Шарлотта понимала, что сестра права. При упоминании имени Алекса сердце ее бешено заколотилось, к горлу подкатил комок. Она медленно кивнула, соглашаясь с Кейти.
— Ты должна рассказать ему правду, — продолжала Кейти, пристально глядя на Шарлотту.
Рассказать правду… Эта перспектива путала Шарлотту. Сразу после встречи с миссис Хенли она была готова посвятить Алекса в тайны их семьи, но потом передумала. Письмо, которое она получила, перевернуло все ее сознание. Шарлотта поняла, что правда может разрушить жизнь близких ей людей. Более того, она была способна заставить Алекса взглянуть на Шарлотту по-другому. Она сама по-другому смотрела на себя с тех пор, как узнала ее.
— Я должна объясниться с ним.
— Если ты будешь лгать ему, он сразу же это поймет, — предупредила Кейти.
Шарлотта понимала, что, снова поймав ее на лжи, Алекс возненавидит ее еще сильнее. Она чувствовала, что у нее нет выхода: ей нужно было сказать Алексу всю правду.
Еще несколько дней назад Шарлотта беспокоилась только о сестре и, мысленно давая обеты Господу, молила его, чтобы Кейти выздоровела. Известие о серьезной болезни Кейти повергло ее в панику. Но теперь Шарлотту терзали совсем другие страхи.
Час спустя Шарлотта была уже в Гретхен-Мэноре. После двухминутного ожидания в холле усадебного дома лакей провел ее в гостиную и сообщил, что его господин скоро спустится к гостье.
Усадебный дом Алекса был меньше того, в котором жил ее брат Джеймс с семьей и Кейти. Однако Шарлотта давно уже привыкла к более тесным и скромным жилищам. В ее домике было всего лишь три комнаты. В гостиной Алекса она увидела два коричневых дивана, канапе, кресло с высокой полукруглой спинкой и кушетку — единственный «женский» предмет мебели среди мрачной спартанской обстановки. Все в этой комнате соответствовало нынешнему облику и настроению Алекса, начиная с живописного полотна, которое висело на голой стене и походило на остров среди безбрежного океана, и заканчивая большим столом из красного дерева и прямоугольным коричневым ковром.
Шарлотта была одета в красивое светло-розовое платье с рюшами у ворота и гладкой атласной юбкой и выглядела в этой комнате с коричневыми портьерами, отделанными золотистой бахромой, яркой экзотической птичкой.
Она приехала сюда, чтобы открыть душу. Однако когда минут через десять в гостиную вошел Алекс со стиснутыми зубами, холодными серыми глазами и сжатыми в тонкую линию губами, ей расхотелось откровенничать с ним. Хозяин дома даже не предложил ей снять перчатки.
Тем не менее, его появление произвело на Шарлотту обычное воздействие: у нее захватило дух, как во время свободного падения. Она не знала, научится ли когда-нибудь в присутствии Алекса сохранять полное самообладание, и оттого чувствовала себя подавленной, удрученной.