Жертвы дракона (сборник)
Шрифт:
— Скалту! — закричал Тупу-Тупу. — Беги скорей! Скажи всем в поселке: наши приплыли на плотах. Все вернулись, а Куолу больше нет. Убили его, и тень его сгорела! Беги! Скорее беги! Как ветер!
Мальчики вприпрыжку помчались по крутой береговой тропинке.
Через несколько минут весь поселок зашевелился, как растревоженный муравейник. Из выходных дыр остроконечных домов один за другим вылезали люди. Женщины, старики, девушки и дети окружили быстроногих гонцов и наперерыв расспрашивали о том, что
Мальчики показывали на реку, кричали, смеялись и, наконец, повели всю толпу к речному берегу. Дети, как зайцы, понеслись вперед. За ними следом побежали матери и девушки поселка. Художник Фао величественно выступал перед кучкой седых стариков. А позади, задыхаясь, торопились старухи. Две из них вели под руки взволнованную Каху. Голова и руки ее тряслись, губы шевелились и бормотали привычные заклинания. Она с трудом опиралась на суковатую палку, и седые пряди ее волос извивались от ветра, как белые змейки.
Когда жители поселка гурьбой спустились к реке, они застали на берегу веселую пляску. Быстро двигался танцующий круг. Весело размахивая копьями приплясывали охотники. Громко кричали Ао, Улла и молоденький Уа.
Но всех веселее, хоть и нескладно, топтался на месте оружейный мастер хромой Тупу-Тупу.
Гнездо колдуна
Три дня праздновали Чернобурые победу над страшным Куолу. Давно уж не было столько веселья в запуганном колдуном поселке. Хороводы вокруг костра сменялись играми, игры — песнями и плясками молодежи.
Когда ноги устали от танцев, а горло от крика и песен, из дома охотников вышел Калли. В одной руке держал он боевое копье, в другой — смолистый факел, пылавший ярким огнем. Это был факел мести. Его зажигали, когда собирались воевать, или хотели отплатить за нанесенные обиды.
— Идем разорять гнездо колдуна! Куолу долго издевался над нами! Уводил жен и девушек и у Красных и у Чернобурых. Колдуна больше нет, а колдунья еще есть.
— Разорить его гнездо! — закричали охотники и побежали за оружием.
Сборы были недолги. Обид накопилось столько, что большинство мужчин и даже хромой Тупу-Тупу решили идти вымещать их на жене колдуна, на всем его отродье.
Группа охотников осторожно приближалась к становищу Куолу.
Старшие дочери Изы давно уже обзавелись семьями и целой кучей ребят и поселились в собственных землянках.
Многочисленные жены колдуна давно уже не помещались в одной землянке. У них также было по целому выводку ребят, и все они кормились данью окрестных охотников.
Остроконечные крыши землянок-шалашей и дымы пылающих очагов охотники заметили еще от лесной опушки. Вокруг поселка поднималось несколько высоких жердей. На концах их были надеты черепа зверей. Тут были волчьи головы с оскаленными зубами,
Охотники из-за кустов зорко высматривали все, что происходило в поселке. Между летними шалашами не было ни души. Можно было подумать, что здесь никто не живет, если бы не столбы серого дымка над кровлями.
А между тем в землянке Куолу, низкой и темной, как кротовая нора, жизнь шла обычным порядком.
Во всех углах на разостланных шкурах копошились дети, подростки и грудные ребята.
Несколько молодых женщин сидели прямо на полу и сшивали крепкими, как струна, сухожилиями, продетыми в костяные иголки, шкурки мелких пушных зверей. Другие мастерили из этого материала одежду, похожую на меховой мешок, с прорезями для рук и головы.
Красивая, молоденькая Ши грустно сидела в стороне.
Она всех тяжелее переносила свою участь. Первое время она день и ночь мечтала о том, как убежит. Но рассказы про жестокость и волшебную силу колдуна лишали ее мужества. Ведь от колдуна никуда не уйдешь. Он всегда настигнет ее своим колдовством. Он может мстить на расстоянии. Он оборотень и под видом дикого зверя догонит ее везде, куда бы она ни убежала.
Она боялась не только самого Куолу, но и его старшей жены Изы. Другие жены уверяли, что Иза тоже колдунья и так же умеет насылать порчу и болезни. Легковерные женщины сами поддерживали ужас перед Куолу страшными рассказами о колдунах и колдуньях, их чудесах и могуществе.
Старой колдуньи не было в общей землянке. Она сидела на берегу обрыва и вглядывалась вдаль своими дальнозоркими глазами.
— Так и есть, — шептала она. — Это возвращаются хуммы. Далеко к северу, в пойменных лугах, она давно уже заметила вереницу черно-белых точек, которые медленно приближались к реке.
— Возвращаются! — шептала она себе. — Будет! Нагостились! Пора и домой!
И она манила их пальцами, приглашала мохнатое стадо вернуться в свои леса, где для них уже заготовлена большая ловушка.
— Домой! Домой! — повторяла она, подзывая их к себе, и с радостью заметила, как все стадо не спеша стало спускаться в воду.
В том месте, где находился брод, стадо очевидно, собиралось перебраться на другую сторону.
Колдунья поднялась и, колыхаясь своим дородным и жирным телом, пошла к землянке. Но только она успела пролезть в дверную дыру, как из лесу выбежали Чернобурые и с криком окружили землянку.
— Эй, выходите! — кричал Калли. — Колдуна вашего мы сожгли. А то и с вами будет то же самое!