Жестокие наследники
Шрифт:
Он коснулся пальцами моего запястья как раз в тот момент, когда дверь поезда издала короткий визг и скользнула в сторону.
Тут не было ни кирпичной станции, ни лупа, а это означало, что мы попали в другую камеру. Потрясающе. Просто потрясающе. Я не могла дождаться, чтобы увидеть, что теперь приготовлено для нас.
— Итак, у нас есть приветственный комитет? Бешеные волки? Мыши-мутанты? — спросил Римо.
Единственное, что было в поле моего зрения, это красная скамейка и белый угол большой вывески, написанной печатными буквами. Я разобрала буквы «Э» и «Н».
— Небо всё
Боль распространилась по моему предплечью. Я снова перевела взгляд на свою руку, которую Римо вывернул так, что моя ладонь была обращена вверх.
— Так? Да?
Моё дыхание вырывалось неровными рывками.
— Что?
— Небо? Оно белое?
Я выглянула наружу.
— Да, оно…
Римо толкнул мою руку к плечу, и что-то хрустнуло. Я взвизгнула, вырывая свою руку из его хватки. Тяжело дыша, я прижала локоть к себе.
— Что, чёрт возьми, с тобой не так?
— Теперь ты должна быть в состоянии двигать ей.
Он отряхнул руки, как будто только что выполнил какую-то грязную работу, и сошёл с поезда.
Я осталась сидеть внутри, ошеломленная, а потом слизнула пот с губ и убрала больную руку от груди. Подвижность действительно вернулась, но, чёрт возьми, боль была невыносимой.
— Тебе придётся потерпеть некоторое время. Кажется, у нас здесь не так быстро заживают раны.
Наконец я встала, и на ногах, которые казались лишёнными костей, сошла с поезда, который был выпуклым, с серебристым кузовом и красными полосами, гладким, но не таким современным, как последний, на котором мы ехали.
— Ты исцелился ужасно быстро для мертвеца.
Римо покачал головой.
— Полагаю, ты могла бы попытаться умереть и вернуться.
— Разве тебе это не понравилось бы? Особенно, если бы я не вернулась.
Вздох расширил его торс.
Прежде чем он смог снова сказать мне, что предпочёл бы плохую компанию отсутствию компании, я вслух прочитала слово на белой вывеске:
— Роуэн.
Мои глаза распахнулись так широко, так быстро, что ресницы врезались в брови. Я обошла Римо, а затем спустилась по нескольким металлическим ступенькам, громыхая ботинками. Я быстро прошла по тротуару вдоль станции и резко остановилась в начале улицы, вдоль которой росли приземистые деревья с распускающимися листьями, заборы из белого штакетника и деревянные ящики на столбах. Металлические номера украшали их бока, а также сочлененный красный рычаг. Были ли это почтовые ящики? Очевидно, мы вернулись на столетие назад, поскольку в наши дни почта доставлялась по электронной почте.
— Предполагается, что это Морган-стрит?
Я не осознавала, что Римо стоит рядом со мной, пока он не заговорил.
Морган-стрит была главной улицей Роуэна. Хотя на протяжении многих лет я посещала место рождения моей семьи по материнской линии, рыбачила на Великих озерах с Паппи и бродила по кладбищу моей семьи с Нимой, я никогда не думала, что городок выглядит так — чередующиеся двухэтажные дома, выкрашенные в пастельные тона, и приземистые кирпичные здания — но, возможно, когда Грегор и Лайнус основали свою тюрьму, именно так выглядел Роуэн.
Из причудливых зданий торчали навесы магазинов. Одно
Облегчение затопило меня. Ужас был бы более уместен, потому что этот город не мог бы быть похож на настоящий, который был дорог моему сердцу, и запятнал бы его память. По моей коже побежали мурашки, хотя здесь было не холодно. По крайней мере, в этом был плюс.
Обхватив себя руками, я спросила:
— Как думаешь, здесь снова всё будет фальшивым?
— Есть только один способ выяснить.
Он начал идти.
Первое здание было построено из красного кирпича и называлось «ОКРУЖНАЯ ТЮРЬМА». Римо распахнул дверь, и мы вошли. Там были письменные столы, а за ними громоздкая металлическая дверь. Аккуратные стопки бумаг лежали на столах рядом с огромными квадратными серыми предметами. Я попыталась ткнуть в один из них, но ничего не произошло.
— Что это должно быть?
— Компьютеры.
Я моргнула в сторону огромной коробки, сделанной из пластика и чёрного стекла.
— Ты имеешь в виду, как голоэкраны?
Римо повернул ручку на металлической двери, и она открылась со звуковым сигналом.
— Да.
Он уставился в тусклый коридор, окаймлённый металлическими решётками.
— Тюремные камеры? — спросила я.
Он кивнул.
— Там есть кто-нибудь?
— Насколько я могу судить, нет.
Он отпустил дверь, и она с лязгом захлопнулась, а затем он подошёл к столу и выдвинул ящик. Он выкатился прямо наружу, и внутри загремели предметы. Несмотря на то, что этот мир выглядел добрее, чем два предыдущих, я чувствовала, что всё тут прикрытием, чтобы усыпить нас ложным чувством безопасности. Зло, несомненно, притаилось здесь, подстерегая, как тигрица.
Я склонилась над стопкой бумаг и пролистала их, пока не нашла папку с надписью «Круз Вега». Мои глаза расширились. Был ли это тот самый Круз Вега, который помог Ибе и Ниме освободить Неверру и который умер, чтобы спасти жизнь Нини? Тот, кто вернул Паппи к жизни после того, как Стелла перерезала ему горло? Павший герой, которому мы каждый год отдавали дань уважения в годовщину его смерти?
Я открыла файл и пролистала его, пока не наткнулась на фотографию красивого мужчины с чёрными волосами и зелёными глазами, того самого человека, фотография которого была у Ибы в его офисе. Хотя я была благодарна, что он пожертвовал собой, тем самым позволив моей тёте вернуться в Неверру, часть меня всегда хотела, чтобы он нашёл способ выжить.
— Что ты нашла? — спросил Римо, крутя ручку, которую, должно быть, взял в ящике стола.
— Если это не часть декорации, Круз Вега, похоже, был арестован за, — я пролистала файл, пока не нашла небрежно написанную от руки заметку, — убийство и выдачу себя за судмедэксперта.
Я просмотрела остальную часть страницы, и мой взгляд расширился, когда я заметила имя и подпись залогодателя. Моего отца.
— Думаешь, это реально?
Римо подошёл и заглянул мне через плечо.
— Может быть. Жаль, что твой отец не может вытащить нас отсюда под залог.