Жестокие наследники
Шрифт:
— Никогда?
Я прикусила нижнюю губу.
Тот факт, что я не имела ни малейшего представления о том, как извлечь её из своей кожи, должно быть, отразился на моём лице, потому что Римо спросил:
— Так ты не знаешь, как этим пользоваться, да?
Я покачала головой.
Он покрутил шеей из стороны в сторону. Раздался негромкий хруст.
— Не могу поверить, что я собираюсь научить тебя владеть оружием, которое ты могла бы использовать против меня…
— Прекрати это.
—
— Если бы я хотела твоей смерти, ты был бы мёртв. Точно так же, как если бы ты хотел моей смерти, я была бы мертва, — я прислонилась бедром к прохладной кухонной поверхности. — И я не имею в виду в этом мире, поскольку смерть, похоже, не является окончательной.
Он долго смотрел на меня, как будто анализировал мои слова, пытаясь найти хоть одно, которое не звучало бы правдиво.
— Я видел, как твоя мать пользовалась ею. Она коснулась своей татуировки, затем медленно отдёрнула руку, и вита прилипла к кончикам её пальцев.
— И когда это ты видел, как она ею пользовалась?
Я не ревновала, но я была удивлена, что никто иной, а он видел демонстрацию.
— В лифте. Это было одно из моих… видений.
Ох.
— Она спорила с мамой. Должно быть, это было примерно в то время, когда она узнала о том, что случилось с моей бабушкой, потому что она спрашивала твою мать, правда ли это. Если бы она действительно убила Стеллу.
— Это та часть, когда ты говоришь мне, что моя мать высвободила свою пыль, чтобы отравить твою мать?
Он бросил на меня выразительный взгляд, прежде чем отвёл взгляд и потёр мочку уха.
— На самом деле, это моя мать высвободила свою виту, — он произнёс это так тихо, что я подумала, что ослышалась. — Твоя мама отступила назад и схватилась за шею, крича моей, чтобы она остановилась. Что она не хотела, чтобы до этого дошло. Моя мать не убрала её, поэтому твоя мать достала свою и создала что-то вроде щита.
Его глаза казались слегка расфокусированными, как будто он стоял в той же комнате, что и наши враждующие матери.
— Тогда прилетел твой отец, накричал на мою мать, угрожая вышвырнуть её из Неверры, а затем схватил твою и вылетел из калимбора.
Если бы только Грегор не открыл свой большой рот и не проболтался Фейт, что Нима убила его бывшую возлюбленную. Он настаивал на том, что информация просочилась наружу, что он не хотел вызывать раскол между моей матерью и матерью Римо. Хотя, зная любовь вариффа совать свой палец в каждый пирог, я готова поспорить, что его чрезмерное участие не было случайным.
— Трудно поверить, что наши матери
Я всё ожидала увидеть более молодую версию Нимы, расхаживающую по Морган-Стрит.
— Печально, что твоя мать не может простить мою за несчастный случай.
Он снова уставился в сторону, снова поиграл со своей мочкой.
— Нет. Это не был несчастный случай, Трифекта.
Вена под его родимым пятном пульсировала.
— Геджайве… ты наконец-то увидел свет?
Он снова перевел взгляд на меня.
— То, что я видел, было сценой, которая, возможно, была сфабрикована, насколько я понимаю это место!
Я скрестила руки на груди.
— Поверь мне, если ты был свидетелем того, как я называла твои глаза ядовито-зелёными и использовала цветистые описания твоей личности, всё, что ты наблюдал, было очень достоверным. Такой же фактической, как и всё, что я наблюдала.
Он сильно сжал челюсти.
— За исключением того, что твой дедушка ужасно живой для мертвеца.
Рычание завибрировало в глубине моего горла.
— Потому что Круз Вега вернул его к жизни.
— Твой маленький герой.
Моя кровь закипела так быстро, что я подумала, что мой огонь, возможно, вернулся, но когда я попыталась вызвать пламя, чтобы опалить брови Римо — видимо, я была такой злобной — огонь не вспыхнул ни на моей татуированной ладони, ни на моей нетатуированной.
— В чём твоя проблема с ним?
— Моя проблема в том, что все так одержимы им. Он не в одиночку спас Неверру. Мой дедушка был тоже там, помогал ему.
— Оу. Тебе не хватает признания?
— Мне насрать на признание, Трифекта.
Я сердито посмотрела на него, а он сердито посмотрел в ответ. Я пыталась примирить своё сердце, разбитое из-за его смерти, с тем, что чувствовало моё сердце в тот момент. Я не была уверена, как долго мы смотрели друг на друга, но подозревала, что пирог теперь такой же холодный, как мир, который мы оставили позади.
Я оттолкнулась от стола и покачала головой.
— Твоя семья настолько ослеплена ненавистью к моей, что вы, ребята, не увидели бы правды, даже если бы она ударила вас по лицу.
Римо сжал губы, почти заставив их исчезнуть. В отличие от моих, которые занимали слишком много места на моём лице, его губы были тонкими.
— И это действительно ударило тебя по лицу. И ты всё ещё отказываешься в это верить.
Я шагнула к вращающейся двери, когда он сказал:
— Пыль моего брата. Ты можешь ей воспользоваться?
Несмотря на то, что мне не хотелось давать ему ответ, мне хотелось знать, поэтому я провела кончиками пальцев по сапфировым завиткам на своей ладони. Я медленно развела руки в стороны.