ЖЕСТОКИЕ РОМАНТИКИ ПРОТИВ КРОВАВЫХ ГЕГЕМОНОВ. Том 7.
Шрифт:
«тов. Шейнман! Ваши слова, что Госбанк теперь «мощный аппарат» вызвали во мне смех. По секрету: это верх ребячества, верх коммунистически-сановного ребячества... И если Вы не захотите открытыми глазами через всё коммунистическое враньё смотреть на эту правду, то Вы — человек, во цвете лет погибший в тине казённого вранья».
Но вскоре Ленин пал духом в борьбе со своими бюрократами, бездельниками и шкурниками, и это падение можно проследить хронологически — Ленин в конце декабря 1920 года: «Я понимаю серьёзность бюрократизма. Это не вопрос съезда — это вопрос целой эпохи.»; Ленин 2 февраля 1921 года раздраженно по поводу утверждения Маркса: «Кто вам предлагает покончить с бюрократизмом — тот демагог. Это чепуха». А уже 9 марта 1921 года Ленин откровенно признал: «Мы не можем вполне успешно бороться с бюрократизмом, потому что мы слабы, нет сил». Связь между отчаянием, падением духа, нервным расстройством и состоянием здоровья объяснит любой врач, поэтому резкое ухудшение здоровья
Когда весной 1922 г. Политбюро подвело итоги чистки партии, то оказалось, что из 730 тысяч членов партии в начале 1921 г. — к весне 1922 года осталось 410 тысяч, т.е. — около 30 армий коммунистов-бюрократов убрали. Но, несмотря на такой масштаб исключённых «за дискредитацию партии», — эффект был временный, так как чистили в основном низовые партийные структуры, получилась популистская пропагандистская акция по чистке имиджа партии.
В чем польза этой чистки для планов Сталина? Польза была двойная. Во-первых, на фоне огромной армии коммунистических «шкурников», «лодырей», «буржуев» и прочих «разложившихся» Сталин выглядел со своим аскетизмом, скромностью в быту, порядочностью, старательностью, трудолюбием, умом и, главное, эффективностью — идеальным, незаменимым кадром, эффективным бюрократом, эффективным управленцем с неизбежным карьерным ростом. Много лет спустя такие качества Сталина, как упорство, несгибаемость, силу воли и надежность отметил даже его злейший враг Лейба Бронштейн: «Он обнаружил качества упорного профессионального революционера. Он принадлежал не к тем многочисленным тысячам, которые в этот период дезертировали из партии, а к тем немногим сотням, которые оставались в её рядах».
За эти качества, за ум и толковость очень уважал Сталина Ленин и на него опирался. Доверие Ленина, уважение Ленина, приближенность к Ленину — также было плюсом для Сталина. Подчиненный Сталина польский марксист-ленинец С. Пестковский вспоминал: «Ленин не мог обходиться без Сталина ни одного дня. В течение дня он вызывал Сталина по телефону бесконечное число раз или же являлся в наш кабинет и уводил его с собой».
Это же отметила и родная сестра Ленина — Мария Ульянова (которая выезжала за границу под фамилией матери — Бланк): «Сталин бывал у него (Ленина) чаще других».
Поэтому, учитывая вышеизложенное, неудивительно и закономерно, что на фоне всей этой неприглядной картины коммунистической бюрократии после 11 съезда партии на очередном пленуме партии 3 апреля 1922 года избрали новый секретариат, и руководителем этого бюрократического органа партии — генеральным секретарем ЦК РКП(б) избрали Сталина.
Сталин возвысился в иерархии большевикской власти, получил большие властные полномочия в кадровых назначениях, получил в свое прямое распоряжение 892 сотрудника с немалыми полномочиями и таким образом получил большие возможности для реализации своих планов. Кроме того, его не обложили еврейскими помощниками и заместителями, как например, Ф. Дзержинского. Кстати, и не было желающих на эти бесперспективные в финансовом отношении должности, за должности тогда ещё не платили, а по рекомендации Сталина секретарями также были избраны его единомышленники В. Молотов и В. Куйбышев. Они не могли влиять на кадровый состав небольшой группы, стоящей выше их во властной иерархии, но ниже себя в этом огромном массиве властной пирамиды могли ставить и выдвигать своих единомышленников. Кстати, это традиционный масонский метод — незаметно пропитать административную, политическую или финансовую организацию своими людьми, незаметно «перекрасить её» — фактически захватить и поставить на службу себе, и использовать в своих интересах все возможности организации. И этот мудреный метод, требующий неспешности, терпения и выдержки, Сталин применил очень эффективно.
Вторая польза от чистки партии планам Сталина была в том, что среди исключенных из партии было много карьеристов-шкурников прибывших в столицы к своим высокопоставленным родственникам-гегемонам из Одессы, Бердичева, Житомира, Бобруйска, Могилева и т.п., и вступивших в партию в последний год гражданской войны, когда её исход был уже ясен.
Стоит заметить, что в этот период около 25 тысяч коммунистов добровольно ушли из коммунистической партии, чтобы воспользоваться открывшимися возможностями нэпа, — ушли в концессионные и совместные с иностранцами предприятия, открыли рестораны и трактиры, стали заниматься своим традиционным винокурением, вернее — самогоноварением в промышленных масштабах для тех же ресторанов, и занялись любимой торговлей, не только вывозя за рубеж награбленное, но опять встряв между городом и деревней. Понятно, что солдат, рабочий или крестьянин после многочисленных продразверсток-грабежей не мог открыть ресторан или заняться оптовой торговлей, ибо денег для этого не было, и понятно — у кого они были.
Из вышеизложенного понятно, что партию в этот период добровольно или принудительно покинуло много евреев. Количество членов партии к 1924 году составляло примерно 380 тысяч. Сталин стал расставлять с 1922 года на важные посты своих единомышленников-государственников, в том числе и секретарей губкомов. К концу 1922
Современный израильский историк Я. Рабинович также сделал похожий вывод: «Причина его (Сталина) поразительной победы над партийной оппозицией, в частности, над так называемой троцкистско-зиновьевской группой, в какой-то степени объясняется тем, что национальная (еврейская) принадлежность ряда лидеров (Зиновьева, Троцкого, Радека и др.) позволяла Сталину опереться на разбавленную «Ленинским призывом», политически и культурно незрелую партийную номенклатуру, среди которой сохранились антиеврейские настроения и стереотипы» (Яков Рабинович «Быть евреем в России: Спасибо Солженицыну». М., 2006 г.).
Понятно, что в понимании Рабиновича и ему подобных «антиеврейские настроения и стереотипы» являются незаслуженными, не заслуженными евреями своими делами. А антиеврейские настроения в этот период среди коммунистов среднего и низшего звена и среди масс, и только в этом понимании — антисемитизм, — это ещё один фактор этого периода, который и в самом деле способствовал осуществлению планов Сталина.
4. Антисемитизм. Комментируя вышеизложенный вывод Я. Рабиновича стоит заметить, что стереотипы, связанные с антисемитизмом в России, были усердно созданы еврейским сообществом на протяжении многих десятилетий, особенно в конце 19-го и начале 20-го веков, — это я подробно показывал и объяснял в книгах №2-4 этой серии. А свежие «антисемитские настроения» (фреш-антисемитизм) у населения и рядовых большевиков, коммунистов и красноармейцев были созданы захватчиками России, гегемонами, после 1917 года многочисленными ужасными преступлениями, расправами, издевательствами, тотальным террором и Холокостом.
Страх кровавых комиссаров-гегемонов перед антисемитизмом, перед новым Кронштадтом, перед ещё большим всплеском крестьянских и пролетарских восстаний, которые могли превратиться во всероссийский погром захватчиков-гегемонов, во многом ограничивал, сковывал решительность и радикальность действий идейных противников Сталина. А какие антиеврейские лозунги выдвигали в этот период матросы Кронштадта, рабочие Петрограда и Москвы — мы ранее в этой главе уже наблюдали. И нет сомнений, что у российских крестьян по всей стране после бесконечных продразверсток-грабежей, террора и концлагерей антиеврейские настроения были ещё сильнее. И этот закономерный сильный антисемитизм в России будет продолжаться, длится многие годы, и этот антисемитский фон будет постоянно, многие годы помогать Сталину в его борьбе. В нашем дальнейшем исследовании в этой книге и последующих мы детально будем наблюдать его проявления и влияние.
По моему глубокому убеждению — Сталин точно не был антисемитом, хотя многие евреи были его главными противниками, а потом и заговорщиками против него. Более того, как ни парадоксально прозвучит и покоробит некоторых фанатичных сталинистов, уверен, утверждаю — Сталин был юдофилом. Никакой антисемит, особенно «махровый» — а именно таковым представляют Сталина многие современные еврейские идеологи и их западные помощники, не женился бы дважды на еврейках. Но, уважая этот революционный народ, Сталин не мог допустить, чтобы евреи вели его не к его целям, им командовали, его использовали; он сам пытался их контролировать и использовать в своих целях, для решения различных задач. Только учитывая всё вышеизложенное в этом пункте можно понять, почему после захвата власти Сталиным в его партийном и государственном аппарате работало так много евреев, включая самого приближенного — Л. Кагановича.