Жестокий космос
Шрифт:
— Ну и как? Выяснили? — усмехнулась репортёрша.
— Конечно! Раскрутили концы, добрались до наших спецов на Новом Оймяконе, подняли архивы, подтянули техников… те метнулись к заслуженным ветеранам, что ещё живы оставались к тому моменту… ну и разморозили Макса, прикинь! То есть ещё в те времена наши, в смысле, российские, учёные совершенно убойную в плане надёжности технологию разработали! Энергосберегающую! Представляешь уровень охреневания Деда Максима, когда он понял, что не просто жив, но ещё и в хрен знает когда угодил?!
— А у него крепкая психика! — восхитилась Джули. — Я б на его месте наверняка с катушек слетела.
— Не, самая обычная, — помотал я головой. — А вот сила воли — всем на
— А Максим Дмитриевич? — прервала мою задумчивую паузу Юлька.
— А Макс попал! — развёл я руками. — Снова. Потому что болезнь никуда не делась — раз. Из контекста времени он выпал — два. И квалификация его в Колониальном содружестве уже не котировалась — это три. То есть ни средств к существованию, ни надежды на выздоровление. И это в шестьдесят четыре года! И с неизлечимой смертельной болезнью!
— Ну и когда это… произошло? — подкинула очередной наводящий вопрос девушка.
— Четыре года назад, в восьмидесятом… — Взгляд мой плавно скользнул вдоль одной из улиц, по которым передвигались группы «зубастиков», и я едва успел рыкнуть, переключившись на английский: — Бенгт! Ну ты-то куда прёшь?! Вообще ничего не видишь, что ли?!
— Что там, герр лейтенант?! — всполошился Андерсон. — Зверюги?!
— Да! — рявкнул я. — Глаза разуй! Прямо по курсу!
— Что нам делать, герр лейтенант?! — врубил служаку швед. — Я их не вижу!
— Притормозите чутка! И затаились, оба!
— Есть, герр лейтенант…
— Видишь их? — уточнил я через пару секунд.
— Д-да… — не очень уверенно буркнул Бенгт. Но сразу же оживился: — Попались, герр лейтенант! Ведём их визуально! Реально зверюги, и довольно крупные! Чёрные, как черти из ада!
— Отслеживайте их передвижения, но под ноги не суйтесь! — велел я. — Смотри внимательно, потом скажешь, что думаешь. Стас, тебя это тоже касается!
— Да, командир, — отозвался и Дубов. — Только их тут не двое… есть ощущение, что ещё один как минимум следом крадётся. Но от кого скрывается, непонятно. Может, и от нас.
— Принял, «Рино-девятый». Продолжайте вести дистанционно.
— Есть!
Н-да. Всё же есть своя прелесть в господствующей высоте. Много всякого-разного пытливому взгляду открывается. И собственные подчинённые с неизбежными косяками, и «зубастики», и даже «косплеер», которому до «свечки» осталось буквально всего ничего.
— Никит? — позвала Джули.
— А? — очнулся я.
Всё-таки завораживающее зрелище, как ни крути.
— Но Максим Дмитриевич ведь что-то придумал, раз как-то у вас в «Альфа-взводе» оказался, верно? — вернула меня в реальность репортёрша.
— Ну, чисто технически, придумал не он, а коновалы из отдела ТУ — технологических угроз, — пояснил я, не отрывая напряжённого взгляда от панорамы. Обстановка нравилась мне всё меньше и меньше, но помочь своим парням здесь и сейчас я мог исключительно советом. А потому не посчитал нужным держать журналистку на голодном пайке в плане информации. — Они откопали у каких-то Предтеч технологию восстановления биологических объектов на основе генетического копирования и замещения изношенных клеток клонированными, но изрядно омоложенными, и жаждали найти добровольцев для её испытания.
— А у каких Предтеч, не в курсе? — как бы между делом уточнила моя спутница.
— Секретная информация, — обломал я её. — Для всех, включая самих подопытных. Так что с этим вопросом не ко мне. Я вообще это всё со слов Макса пересказываю.
— Но попытаться же стоило? —
— Ну а чего ты удивляешься, блин?! — возмутился я. — Они ж маньяки, сама сказала! Естественно, воспользовались! Сделали Максу предложение, от которого тот не смог отказаться. Он и ещё примерно десяток таких же бедолаг.
— Так его не одного разморозили?! — сделала большие глаза Юлька. — А остальные где?!
— Юль! — поморщился я. — Понятия не имею! Может, и был ещё кто-то. Но я сейчас речь веду о добровольцах для бесчеловечных медицинских экспериментов! И это совсем другие бедолаги! Просто Макс оказался одним из них.
— Понятно, — покивала репортёрша. — Ну и как? Прокатило?
— С Максом — вполне, — и не подумал я спорить с очевидным. — Насчёт остальных не в курсе, информация засекречена. В общем, вылез Макс из омолаживающей машины что твой огурчик — молод, свеж и амбициозен. Правда, ему сразу же под нос сунули контракт, согласно которому он на ближайшие пять лет становился в буквальном смысле слова собственностью Службы нейтрализации. А тому пофиг — болезнь ушла, тело новенькое, причём аккурат двадцати лет биологического возраста. Что ему какая-то «пятёрка»?! У него теперь вся жизнь впереди!
— Но?.. — вздёрнула бровь девица.
— Именно! Это самое «но»! Вскрылись некие, э-э-э… — замялся я, подыскивая слово.
— Обстоятельства? — подсказала Джули.
— Скорее, побочные действия, — поправил я журналистку. — Сначала-то всё нормально было. Его отправили в самую лютую армейскую учебку, к десантуре, и давай гонять в хвост и гриву: курс молодого бойца, потом углубленный, потом жёсткие тесты на «физуху», то, сё, пятое, десятое… и вот как раз на «десятом» выяснилось, что тело Макс получил не просто молодое, а… ускоренное!
— В смысле?!
— Юль, а тебе не кажется, что ты переигрываешь?
— Что, настолько заметно? — смутилась моя спутница. Но моментально состряпала невинную рожицу: — Мне правда интересно! Я думала, такое только в приключенческих фильмах бывает!
— Как видишь, иногда и в жизни случается, — фыркнул я.
— И всё же, возвращаясь к теме — в каком смысле ускоренное тело? — напомнила репортёрша.
— Во всех! И рефлексы, и реакция, и скорость — вплоть до прохождения нервных импульсов по синапсам. С соответствующим ускорением мыслительной деятельности… — Я умолк, уловив какое-то подозрительное движение, причём там, где раньше ничего подобного не фиксировалось. Ещё «зубастики»? Вроде нет… людей дёргать ни к чему, но и не расслабишься особо. Так что не буду трепать Юльке нервы затянувшейся паузой. — То есть Макс жил в темпе, примерно впятеро превышающем стандартный для человека. И это, естественно, не оставалось без последствий — тело изнашивалось в те же пять раз быстрее, чем у нормальных хумансов. Хорошо, это довольно быстро обнаружилось, уже в первый год тестов, когда у Макса начались странные обмороки после интенсивных нагрузок. Пару раз вообще едва из комы вывели. Ну и, собственно, обломалась наша родная Служба. Не вышло у неё запустить производство суперсолдат из старых развалин. Не стоило оно того. Слишком много специфических ресурсов тратится на восстановление отдельно взятой тушки, а деградирует она в физическом плане очень быстро. Если, конечно, её эксплуатировать с положенной нагрузкой. Не окупаются затраты на модификацию за укороченный гарантийный срок. А если задействовать улучшенное тело на двадцать процентов, то тогда не остаётся преимуществ перед нормальными десантниками. На которых, между прочим, редкие расходники не тратятся. А муштра и сержантские глотки в комплекте со звездюлями — ресурс практически неисчерпаемый, сама понимаешь.