Жестокий Нью-Йорк
Шрифт:
– Почти вегетарианская еда, – сделала вывод Барбара, которая только не поняла, что такое гуакамоле.
Сергея же больше смутила консервированная банка супа. Он сам варил супы, поэтому не представлял, как можно их консервировать в жестяные банки. Однажды к ним приходила соседка Полина попросить открывашку, чтобы открыть стеклянную банку борща, крышку которой можно было открыть только с помощью открывашки.
– Как они эти консервированные супы едят? Это наверняка такая дрянь, – сказал Сергей, когда они вышли из кухни.
– Может
– Или она вообще не умеет их варить.
– Если она одна живет, зачем ей только на себя их варить? Поставила в микроволновку содержимое банки и разогрела.
– Я такую ерунду никогда покупать не буду, – Сергей снова уселся на диван под вентилятор. Барбара присела рядом.
Еще Сергей немного удивился, что Дэни хранила водку в морозилке.
– Зачем она качественную водку засунула в морозилку? Хорошая водка и без морозилки отлично пьется, – Сергей оперся ладонями на свои колени.
– Ты сам иногда лёд добавлял в стакан с водкой, а она может просто любит её холодную употреблять.
– Я лёд добавлял, чтобы снизить немного градус, и это было не так часто. В морозилку чаще всего ту водку кладут, которая имеет среднюю жесткость и слабую очистку спирта, чтобы смягчить вкус. Белая-то берёзка – хорошая водка. Я вообще удивлен, что её сюда экспортируют. Я думал, сюда только Русский стандарт привозят, у которого качество упало за последние годы.
– Ну, это уже, в конце концов, не тебе решать, при каком температурном режиме ей водку употреблять, – заметила Барбара.
Вдруг, они услышали шаги, как кто-то поднимался по лестнице. Через восемь секунд в квартиру вошла Дэни, в правой руке которой была упаковка с адаптером под евророзетки, которые в России также использовались.
– I bought this (Я купила), – она протянула адаптер Барбаре. – It costs ten dollars. It’s madness. (Он стоит десять долларов. Это безумие)
– Thank you (Спасибо), – сказала в ответ Барбара.
– Ничего себе цены в аптеках, – удивился Сергей, помотав головой.
– It’s insane, I agree (Это безумие, я согласна), – сказала Дэни, сделав вид, что поняла, что сказал Сергей на русском.
Барбара тем временем достала свой телефон, вставила зарядку в адаптер, а затем вставила этот адаптер в розетку. Оказалось, что напряжение в американских сетях тоже другое. Оно составляло лишь 110 вольт, вместо 220 российских.
– Dani, can I take a shower? (Дэни, я могу принять душ?) – решила спросить Барбара.
– Sure, let me show you, how you can use it (Конечно, позволь показать тебе, как ты можешь использовать его), – Дэни пригласила Барбару в ванную, чтобы показать, как работает душ, хотя Барбара уже достаточно хорошо познакомилась с ванной. Она прихватила полотенце, сменное нижнее бельё из чемодана и скрылась с Дэни в ванной.
Сергей же отправился поискать в своем чемодане белую рубашку, которую планировал надеть на прогулку по ночному Манхэттену.
Внезапно в голове промелькнула одна ассоциация. Он вспомнил, про здание Утюг, которое располагалось на Манхэттене на пересечении 23 улицы, Пятой авеню и Бродвея.
Наконец, Дэни появилась из ванной.
– Dani, do you have a flatiron? (Дэни, у тебя есть утюг?) – спросил Сергей, держа в правой руке свою белую сорочку.
– Sure. You need it right now? (Конечно. Тебе он нужен прямо сейчас?)
– Yeah. (Да)
Дэни скрылась в своей спальне и через две минуты начала оттуда вытаскивать гладильную доску. Сергей бросил рубашку на диван и помог ей вытащить гладильницу в гостиную слева от телевизора. Потом Дэни вынесла утюг. Сергей поблагодарил за оказанную услугу и направился на кухню, чтобы набрать в утюг немного воды.
Когда он начал тщательно выглаживать манжеты и воротник, Дэни внимательно за ним наблюдала, сидя на диване.
– You’re doing it so carefully (Ты делаешь это так тщательно), – улыбнулась она.
– It is (Ага), – Сергей улыбнулся в ответ, когда начал гладить правый рукав.
– Maybe you want a cup of tea or coffee, or something else? (Может быть хочешь кружку чая или кофе, или еще чего-нибудь?)
– No, thanks. Maybe, just a glass of water (Нет, спасибо. Может быть только стакан воды), – ответил Сергей, молясь, чтобы Дэни не предложила ему банку пива Бад Лайт, от вкуса которого можно было повеситься.
В любой другой период времени он, безусловно, не отказался бы от гостеприимства Дэни, но кофе перед сном он не пил, а после вечернего приема чая у него вообще случалась бессонница. Местное время показывало 15:48, но для него уже было 0:48. Чтобы ночью по нью-йоркскому времени быть в тонусе, надо быстрее ложиться спать, иначе можно не выполнить запланированное.
Дэни скрылась на кухне, а Сергей, погладив рукава, начал гладить спину у рубашки. Через несколько мгновений Дэни вернулась в гостиную со стаканом воды и протянула его Сергею.
– Thank you (Спасибо), – поблагодарил Сергей и сделал глоток, убрав утюг в сторону, параллельно разглядывая её гладкие белые ноги.
– Maybe you wanna eat? If you need something, you can take anything from my fridge (Может быть ты хочешь есть? Если тебе надо что-нибудь, ты можешь брать что угодно из моего холодильника), – гостеприимству Дэни не было предела.
– No, I ate in the airplane. Besides it’s very hot outside. I don’t want to eat. (Нет, я ел в самолёте. Кроме того, на улице очень жарко. Я не хочу есть.