Жить и умереть в Париже
Шрифт:
Его личная жизнь не отличалась от той, которой жили и живут большинство мужчин. Была первая безответная любовь в студенческие годы, потом беспечные подружки молодости, романтические увлечения. А потом он встретил умную, волевую, не очень красивую, но хваткую женщину, умеющую разбираться в мужчинах. Клер была старше его на пять лет. Она преподавала философию на той же кафедре в Сорбонне, где он защищал свою докторскую диссертацию.
Клер сразу приметила красивого, молодого, подающего блестящие надежды ученого, за которым восхищенные студенточки ходили толпами.
Женившись,
Франсуа оказался заботливым и внимательным отцом. Он постарался, чтобы дочь получила прекрасное образование, возил ее с собой по всему миру, ревниво наблюдал за ее ухажерами. Потом она выросла, вышла замуж и уехала жить в Канаду.
Франсуа и Клер больше ничего не связывало, тем более что в ее жизни появился другой мужчина. Они не разводились, но перезванивались, когда того требовали дела, и, в общем, не досаждали друг другу.
Несколько лет назад ему позвонил приятель и сказал, что в Рибовиле продается симпатичный дом. Долго не раздумывая, Франсуа оформил нужные документы и через неделю уже был владельцем не только двухэтажного особнячка, но и потрясающего вида на горы, на холмы, засаженные виноградом, на вдохновляющие закаты цвета охры.
Франсуа обустроил дом по своему вкусу и дважды в год приезжал сюда в добровольное заточение. Тут прекрасно работалось. Он любил свой просторный кабинет на втором этаже, любил шум листвы за окнами, любил, поднимая глаза от экрана монитора, скользить взглядом по очертаниям окрестных гор.
Жизнь его была ровной и стабильной. И все же где-то в глубине души теплилась надежда на то, что в его возрасте можно было бы назвать чудом, — на настоящую взаимную любовь.
И вот теперь он повстречал эту женщину, обворожительную, трогательную и немного странную. Сейчас, когда он почти перестал ждать, это было настоящим подарком.
Франсуа легко взбежал по лестнице на второй этаж, в спальню, открыл дверь гардеробной и начал придирчиво выбирать рубашку, готовясь к вечернему свиданию.
Подходя к машине, Марина заметила, что Аркадий и Алик о чем-то ожесточенно спорят. При ее приближении они замолчали, но раскрасневшиеся, злые лица говорили сами за себя.
Марина села на заднее сиденье, и Аркадий, не поворачиваясь, глядя ей прямо в глаза через зеркальце заднего вида, начал давать инструкции.
Она должна была объяснить Жан-Марку, что его бывшая жена — аферистка, убившая человека и укравшая большую сумму денег, что на ее след вышли люди из российской криминальной группировки (при этих словах Марина вздрогнула, но Аркадий засмеялся и заговорщицки подмигнул ей в зеркальце), а она, Марина, поговорив с Ольгой, поможет ей избежать больших неприятностей, но для этого они должны встретиться.
Алик обернулся и подбадривающе пожал Маринины
Ужасно волнуясь, Марина поднялась на лифте на пятый этаж, позвонила. Почти тут же она услышала шаги, и дверь распахнулась. Перед ней стоял невысокий мужчина лет сорока пяти в халате и пижамных брюках. Горло его было обмотано шарфом. В глазах читалось крайнее изумление. Она по фотографии узнала Жан-Марка. Похоже было, что он ожидал увидеть кого-то другого, однако мигом справился с секундной растерянностью и пригласил Марину войти.
Вся квартира пропахла лекарствами, кругом царил беспорядок, а судя по кашлю, ясно было, что Жан-Марк плохо себя чувствует и ему сейчас не до визитеров. Он провел Марину в гостиную и указал на кресло, осведомившись о цели ее визита.
Марина, смущаясь, сказала, что хочет поговорить об одном очень деликатном деле, касающемся его бывшей жены. И без того бледное лицо Жан-Марка приняло серый оттенок. Своим абсолютным слухом он узнал голос с автоответчика и понял, какая опасность грозит Ольге. Однако он решил выслушать все, что ему скажут, извинившись, что сам говорить не может — болит горло.
Он предложил Марине напитки, чай, но та отказалась, не желая утруждать больного. Ей был очень симпатичен этот мужчина, который, похоже, неосторожно доверился в свое время российской преступнице.
Понимая, что режет по живому, она сказала Жан-Марку все, что велел ей Аркадий.
У Жан-Марка глаза округлились от изумления. Ольга — убийца? Чушь какая! Она только жертва криминальных разборок! Волнуясь и поминутно вытирая влажный лоб, он попросил Марину передать людям, ее пославшим, что ему совершенно нечего сообщить о своей бывшей жене, кроме того, что она ни в чем не виновата.
Жан-Марк поднялся с кресла и попросил Марину оставить его. Но та, понимая, что провалила задание, в отчаянии твердила свое, мол, он глубоко заблуждается, Ольга и вправду убила из-за денег своего любовника, что она видела документы, неоспоримо подтверждающие правоту ее слов, и что люди, которые разыскивают Ольгу, хотят всего лишь вернуть свои деньги…
Жан-Марк сделал угрожающий шаг в сторону Марины и сказал, чтобы она убиралась, иначе он сейчас вызовет полицию.
Алик и Аркадий увидели, как из подъезда быстро вышла Марина и почти бегом, натыкаясь на прохожих, бросилась в противоположную от них сторону. Они медленно тронулись следом и нагнали ее уже на другой улице. Выскочив из машины, Алик почти силой, под изумленные взгляды прохожих, затолкал Марину на заднее сиденье. Через десять минут они уже были в гостинице.
Заливаясь слезами, Марина рассказала, что Жан-Марк очень болен, что в доме полно лекарств, пересказала разговор с бывшим мужем Ольги. Повторила несколько раз, что он был просто взбешен и пригрозил полицией. Говорила, плача, что чувствует себя почему-то настоящей мерзавкой, хотя вроде ничего плохого не сделала. Снова и снова просила извинить ее, если вышло что-то не так.