Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том II. Февраль
Шрифт:
Тогда Евиласий приказал положить святую Фавсту в деревянный ящик, и, забив его деревянными гвоздями, перепиливать. Слуги со старанием стали исполнять приказанное им, а святая в ящике воспевала, восхваляя Господа. Слуги долго перепиливали этот ящик, но не в состоянии были перепилить его: пила не могла коснуться мученицы, как какого-нибудь крепкого адаманта. Наконец от изнеможения слуги стали как бы мертвыми. Тогда, придя к Евиласию, они сказали:
– Господин наш, женщина, которую ты отдал нам на мучение… мы перепиливали заключенную в ящике от первого часа до шестого, но ничего не могли сделать; мы переменили шесть пил, но ее даже
Выслушав это, Евиласий весьма смутился и, призвав к себе святую, сказал ей:
– Ты меня очень удивляешь, творя такие чудеса! Мне уже вот восемьдесят лет, но я никогда ничего подобного не видал. Заклинаю тебя Богом твоим, в Которого ты веруешь, скажи мне всю истину.
Святая Фавста ему ответила:
– Умоляю тебя, господин мой, прилежно выслушай то, что я тебе скажу: это сила Божия сохраняет меня среди моих мучений, как ты сам видел; и если ты теперь со вниманием послушаешь меня, то скоро и сам обратишься к моей вере.
На это Евиласий сказал ей:
– Говори скорее истину, я буду тебя слушать.
Тогда святая сказала ему:
– Бог бессмертен и вечен и все дела Его суть истинны, суд же Его свят и праведен, и Он везде сохраняет рабов Своих, живущих праведно и свято и исполняющих свой доблестный подвиг; сохраняет всех тех, которые своею жизнью устыдили диавола, отвергли и презрели идолов, почитаемых вами за богов, и победили зло мира сего. Всевышний Бог тех хранит от всякого зла, кои, презрев все земное, стремятся к небесному и, живя благочестиво, соблюдают заповеди Божии беспорочно. И это потому, что такие люди познали Его, как Единого Бога, и убедились, что нет другого Бога, кроме Того, Который сошел с небес на землю и, вселившись в утробу Пресвятой и Пречистой Девы, благоволил неизреченно от Нее родиться; а потом, придя в возраст, совершил много преславного и чудесного и, научив людей истине, добровольно восшел на крест и пострадал за нас, дабы спасти нас; будучи погребен, в третий день Он воскрес и во славе вознесся на небо, чтобы при скончании веков опять явиться, судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его. Вот почему мы и следуем Христу, отдавая себя ради Царства Небесного на раны и мучения для того, чтобы нам не погибнуть вечно; мы здесь, на земле, умираем, там же будем жить нескончаемою жизнью.
Выслушав это, Евиласий познал великую силу Бога Живого. Умилившись сердцем, он переменился к лучшему. Сняв со святой мученицы Фавсты узы, он предоставил ей полную свободу.
Тогда один из рабов Евиласия, явившись к царю Максимиану, сказал ему:
– Государь, Евиласий оскорбил твое доверие к нему и теперь хочет стать христианином; посему, пока еще он не принял христианства, постарайся удержать его от этого заблуждения.
Царь, услышав это, весьма опечалился. Призвав тотчас же епарха своего Максима, который отличался великою жестокостью и бесчеловечием, он, после заклятия пред богами, послал его в Кизик к Евиласию.
Придя в Кизик, Максим, стал, с великою яростью, так допрашивать блаженного Евиласия:
– Скажи мне, злой человек, как смел ты оставить наших великих богов и, презрев их, поверил безумным
Евиласий на это отвечал:
– Клянусь моею головою, что если ты выслушаешь девицу Фавсту, то скоро тоже познаешь истинного Бога и будешь чувствовать себя блаженным.
Тогда эпарх Максим, сильно разгневавшись, повелел повесить Евиласия на дерево и жестоко бить его [162] . И долго здесь терзали святого мученика; он же среди своих страданий так молился Христу Богу:
162
В это время Евиласию было около 80 лет.
– Владыко, Боже всемогущий, помогший рабе Твоей Фавсте во всех претерпеваемых ею муках и показавший очам моим чудеса Твои, избавь меня, смиренного, от сего лютого и жестокого эпарха, ибо я возлюбил Тебя, Господи, ради многих и великих чудес Твоих.
Тогда эпарх приказал жечь бока святого мученика горящими свечами; будучи так опаляем, святой страдалец просил Фавсту, здесь же стоявшую и смотревшую на его страдания, дабы она помолилась за него Господу.
Святая, милосердуя о нем, стала так молиться:
– Господи Боже мой, яви благодать Твою и послушай меня, рабу Свою: прими Евиласия в ограду словесного стада Твоего и вчини его в число праведных Твоих, ибо Ты благословен вовеки, аминь.
Тогда эпарх повелел и святую Фавсту предать своему неправедному суду за то, что она убедила Евиласия стать христианином.
– Нечестивая женщина, – сказал ей Максим, – как ты дерзнула нашего славного жреца Евиласия отторгнуть от великих богов и обратить к своему Богу?
Святая Фавста отвечала:
– Я уповаю на благого и премилостивого Бога моего, призвавшего Евиласия быть сыном света, что Он и тебя призовет к поклонению и познанию Себя.
– Фавста, – возразил эпарх, – не считай меня столь же безумным, как и послушавшийся тебя Евиласий.
И тотчас же повелел связать ее и вколотить в ноги ее железные гвозди.
Когда слуги со старанием исполняли это приказание, святая совершенно не ощущала боли. Эпарх Максим, видя, что святая Фавста даже не обращает внимания на эти раны, призвал отряд воинов и сказал им, что если кто может, то пусть найдет для нее еще большее и жесточайшее мучение.
Тогда один из воинов, по имени Клавдий, сказал:
– Господин мой, если твоя светлость хочет скоро умертвить ее, то пусть будет отдана она на съедение зверям.
Эпарх тотчас же повелел исполнить это, и святую нагою повели на то место, где обыкновенно отдавали христиан на съедение зверям.
Здесь выпустили на нее львицу, но львица, тихо подойдя, преклонила голову перед святой. Потом выпускали на святую Фавсту много и других зверей, но все они, припадши к ногам ее, преклонялись пред ней.
Эпарх, видя это, очень удивлялся, и повелел ее скованною по ногам и перевязанною веревкою влачить по земле. Когда святая нагою была так влачима, то возопила ко Господу:
– Господи Иисусе Христе, покрой Твое создание, дабы глаза бесстыдных и нечестивых не видали наготы тела невесты Твоей.
И тотчас же облако, сошедшее свыше, покрыло святую как бы прекрасною одеждою.
После этого опять один из воинов, по имени Евсевий, сказал епарху Максиму:
– Если позволит светлость твоя, отдай ее во власть мне.