Живое проклятье
Шрифт:
— Я могу заняться алхимией, пока тебя нет, — сказал Игорь. — Только скажи, что надо сделать. Сэкономлю нам время.
— Было бы очень кстати, — кивнул я. — Просто прогрей оставшиеся колбы с отварами, доведи их до состояния порошка. Остальное я уже сам сделаю. Только не переусердствуй. Ты, кстати, как себя чувствуешь?
— Головокружение, спазмы мышечные — всё прошло, — ответил он. — Только не помню ничего, а в остальном никаких проблем нет.
— Слушай, если так и дальше будет продолжаться, возможно, тебе
— Да я тут подумал… Если честно, Алексей, есть у меня такое ощущение, что в прошлой жизни меня ничего не держало. Пока что мне хочется остаться здесь. Может, если у тебя получится узаконить свою алхимическую деятельность, я твоим подмастерьем останусь. Если ты, конечно, не будешь против.
— Слишком много «если», Игорь, — пожал плечами я. — Откуда у тебя такое ощущение, что тебя ничего не держит? Может, у тебя семья есть? Жена, дети или родители. А если учесть, что ты — маг, вполне может оказаться, что за тобой баронство или графство имеется.
— Вряд ли барон или граф стал бы ввязываться в конфликт с Леонидом Рокотовым, — усмехнулся Игорь. — Тем более — в одиночку. Не знаю, Алексей, можешь считать это обычным предчувствием или частично пробудившимся воспоминаниями… Но что-то подсказывает мне, что я должен остаться здесь.
— Ладно, — кивнул я. — Поживём — увидим.
В целом, я прекрасно понимал Игоря. Ведь со мной фактически произошло то же самое пару месяцев назад. В прошлом мире я ничего, кроме своего поста главного врача так и не добился. Семью не завёл, друзей за спиной не оставил. А должность… Не велика потеря. В этом мире я могу сделать куда больше, чем в прошлом.
Я оставил Игоря наедине с Токсом и направился в амбулаторию. Остаётся надеяться, что Доброхот не попытается напугать моего нового соседа по дому. Думаю, домовой должен понимать, что в случае сильного стресса пиромант может сжечь весь наш особняк к чёртовой матери.
Главного лекаря я в своём кабинете не застал. Он отошёл совершать обход госпитализированных пациентов.
— О, Алексей Александрович! — произнёс он, не поворачиваясь ко мне. — С Новым годом!
Я зашёл как раз в тот момент, когда Кораблёв делал пациенту с ботулизмом клизму.
— Взаимно, Иван Сергеевич, — с трудом сдержал ухмылку я. — Далеко не самый лучший момент для обмена поздравлениями.
— Ничего страшного, — пропыхтел пациент. — Вы мне прошлой ночью жизнь спасли, господин Мечников. Мне уже намного лучше. Только надоело жидкость из себя выбрасывать через все щели…
— Ничего-ничего, потерпите ещё немного. И банки в следующий раз заготавливайте тщательнее, — посоветовал я. — Кстати, учтите, что точно такая же зараза может приключиться, если вы, работая в огороде, поранитесь и плохо обработаете рану.
Кораблёв
— И что же тогда случится, господин Мечников? — поинтересовался он.
— Может развиться такое же заболевание. Такое происходит редко, но всё же совсем исключать такую вероятность нельзя, — объяснил я.
Речь шла о раневом ботулизме. Если в рану попадут споры клостридий, которые ещё и смогут приспособиться к развитию в новых условиях, то у человека появится такая же симптоматика, но намного позже, в сравнении с пищевой формой заболевания.
— А чем раны обрабатывать? — поинтересовался пациент, надевая штаны.
— Спиртом, чем же ещё? — пожал плечами я.
— А… Нет, спиртом жалко! Я его внутрь привык принимать! — рассмеялся мужчина. — Кстати! Господа лекари, а может, мне выпить немного стоит? Чтобы болезнь энту изнутри извести?
— Нет уж, пить в госпитале запрещено! — воскликнул Кораблёв. — Десять минут полежите и ступайте в туалет. А вы, Алексей Александрович, пройдёмте со мной в кабинет, — он удивлённо взглянул мне в глаза. — А чего вы, собственно, пришли сюда в свой выходной? Решили своего пациента проведать?
— Нет, Иван Сергеевич, у меня к вам есть разговор, — произнёс я.
Кораблёв тяжело вздохнул.
— Так и знал… — прошептал он. — И как же так получилось, что я стал постоянно вестись у вас на поводу?
— Не знаю, наверное, всё дело в том, что мои предложения всегда приносят пользу? — усмехнулся я.
Иван Сергеевич бросил взгляд на своего брата, который лежал в другом конце зала, и тихо произнёс:
— И ведь не поспоришь с вами теперь.
Мы вошли в кабинет, который служил в госпитале чем-то вроде ординаторской.
— Ну-с, рассказывайте, — произнёс Кораблёв, присаживаясь в своё кресло.
— Начну с вопроса, Иван Сергеевич. У вас бывало такое, что во время дежурства пациентов становится так много, что вы попросту не успеваете всех осмотреть?
— Разумеется, бывало, — кивнул он. — В таком случае я обычно осматриваю их в порядке срочности.
— Скажите честно, в таких очередях у вас ещё никто не умирал? — прямо спросил я.
— Как же? — поник Кораблёв. — Всякое бывало. И умирали, и ухудшение случалось. А к чему вы клоните, Алексей Александрович?
— Давайте объясню на примере, — перешёл к делу я. — Вчера мне пришлось вызвать на помощь Макара, чтобы он промывал желудок тому пациенту. Поскольку в этот момент на пороге амбулатория от кровотечения загибался другой мужчина. Если бы сторож не пришёл ко мне на выручку, одного больного я бы точно потерял.
— И что вы предлагаете? Сделать из Макара лекаря? — усмехнулся Кораблёв.
— Нет. Ввести младший и средний лекарский персонал, — заявил я.
— Какой-какой персонал? — не понял Кораблёв. — Это что вообще значит?